Спутники слушали, не перебивая, а когда рассказ был окончен, над лагерем ещё какое-то время висела тишина.
— Канцлер Альбедо, — первым нарушил её Эктиарн. — Плохо, если так.
— Пока не посмотрим на его крылья, не узнаем, — хмуро отозвался Гарм. — Но какие же ловкачи! Пробраться даже к ангелам...
— Погодите! — до меня дошло, на что они намекали. — Канцлер не может быть ренегатом! Он старый друг моего отца, это просто невозможно!
— Возможно или нет, покажут его крылья, девушка, — наставительно заметил Эктиарн.
Я собиралась упрямо возразить, но тут доселе молчавший Флегетон вдруг вскинулся:
— Вы слышите?
— Что? — хотя я ничего не слышала, страх провёл у меня вдоль спины ледяной ладонью.
Коротко и зло заржали найтмары, и мужчины, как один, вскочили на ноги. Блеснула сталь мечей, и пока я, испуганная и ничего не понимающая, спешно выбиралась из спальника, перешедший в боевую форму смирр встал рядом, беззвучно скаля острые зубы.
Точно так же, как оскалился Гарм, разобрав причину тревоги:
— Гончие Прежних!
И шагнул вперёд, одновременно приказывая:
— Все на холм, быстро! Это противники не для вас.
8. Глава 8
— И не для тебя! — Эктиарн успел поймать его за локоть, не позволив перемахнуть через кусты. — Их не меньше дюжины — в одиночку даже ты не справишься, особенно в этой форме и после Прямого Пути. А ведь за Гончими едут охотники!
Здесь и до моего слуха наконец донёсся пульсировавший, ввинчивавшийся в уши разноголосый вой. Буквально парализовывавший и тело, и дух.
«Неужели ты будешь сражаться? Это же верная смерть!»
К счастью, Гарм нас услышал, но, похоже, возражения натолкнули его на совсем не ту мысль, которую вкладывали мы с Эктиарном.
— В этой форме, — пробормотал он. Скользнул по нам антрацитовым взглядом метаморфа и отрывисто кивнул: — Хорошо. Тогда быстро собираете сумки и скачете дальше на северо-восток. А я немного поиграю с охотниками в куропатку.
Флегетон, уже сворачивавший мой спальник, вскинул на него глаза:
— Думаешь, они пойдут за тобой?
Гарм недобро усмехнулся:
— Без вариантов. Всё-таки Гончих создавали не для преследования беглых ангелок, — и стремительной тенью перелетел на ту сторону кустарника. Смирр дёрнулся за ним, однако его остановил безмолвный приказ «Защищай хозяйку!». Одновременно с которым прозвучало полное тревоги напутствие Эктиарна:
— Не вздумай драться!
Фразу подхватил порыв ветра, но услышал ли её тот, кому она предназначалась, сказать было нельзя. Некоторое время мы молча прислушивались к вою Гончих, и когда стало заметно, что он отдаляется, мрачный, как небо над нашими головами, Эктиарн убрал меч в ножны и распорядился:
— По коням. Девушка, удержишься в седле?
Я молча кивнула — все слова смёрзлись у меня в груди ледяной глыбой — и, слегка пошатываясь, подошла к своему найтмару. Флегетон, успевший навьючить на него седельные сумки, без просьбы помог мне взобраться на спину коня и серьёзно посмотрел снизу вверх.
— Будет плохо — говори сразу.
Я кивнула и изобразила улыбку — в высшей степени фальшивую. Флегетон грустно качнул головой и вскочил в седло. А Эктиарн, убедившись, что мы готовы, подъехал к самой стене кустарника. Что-то сказал — я не разобрала, что именно, — и колючие ветки раздвинулись, освобождая проход. Мы гуськом выбрались наружу и без промедления пустили найтмаров в галоп, уходя в сторону, противоположную той, откуда ещё доносились голоса Гончих.
