Звёзды ещё горят - страница 24

– Подожди, – она дëрнулась, хватаясь за его плечо. – Скажи, что с ним? Ничего серьëзного?

– Знаешь, я сказал бы, но, думаю, такое он должен объяснить тебе сам.

Снег хрустел под ногами. Морозец щипал нос и щëки, пробираясь под куртки и тëплые кофты. Три фигуры выскочили на площадь перед больницей, успев по колено погрузиться в сугробы, разбить тишину бранью и спугнуть голубей – безумных созданий, которым всё было нипочëм даже зимой. Маша молчала весь путь, Марк что-то тихо напевал, а Стелла с искренним интересом наблюдала за следами, остающимися на новом слое снега. Ей нравился скрип под ботинками и как идеально ровный, нетронутый снежный пласт ломался, принимая форму узоров подошвы.

Но если раньше Маша казалась бледной тенью обычной себя, то когда с боем через хмурых медсестëр ребята добрались до палаты, она вообще растворилась в пространстве. Волосы потеряли былой лоск, джемпер промок, снег только растаял на коленках, а щеки и глаза были немного припухшими то ли от холода, то ли от слëз, которые она успела проронить. Умела же она плакать так, что никто не замечал – тихо, безмолвно, неощутимо. Стелла могла только позавидовать этому.

Белый халат усугублял выражение её лица, превращая в кривую гримасу.

– Давай, – подтолкнул её Марк, у которого забавно запотели очки. Свет больничных ламп наконец прорисовал его лицо достаточно, чтобы вызвать в Стелле неприятное чувство дежавю. – Мы подождем здесь.

– В любом случае, если он умрëт, я его убью.

– Напомни мне в следующий раз, что не стоит становиться твоим врагом, – подыграла ей Стелла, на что Маша только улыбнулась и быстро дëрнула ручку, исчезнув за дверью. – Любовь – это слишком энергозатратно.

Стелла вздохнула, качнулась на пятках и села на скрипучий белый стул, железо которого куснуло ягодицы, несмотря на тëплые штаны. Она поморщилась, поежилась, чувствуя, как влажная ткань серой кофты липнет к телу.

Какое-то время Марк и Стелла молчали, занятые своими личными думами, погружëнные в больничный покой и тишину, изредка прерываемую нервным звуком мигающей лампы. Зеленоватые стены, серые полы и светлые двери – вроде, всё вокруг было простым, не цепляющим взгляд, но почему-то каждый раз, смотря на эту простоту, казавшуюся в обычных обстоятельствах очаровательной, Стелла ощущала только глубокое одиночество, жуткую тяжесть в душе. Она не любила больницы, да и, наверное, никто их не любил. Лицо Марка тоже чудилось ей напряжëнным. Его лицо с резким контуром, лисьим прищуром светло-зелëных глаз, полных игривого веселья, как шампанское с пузырьками…

– Мы уже встречались, да?

Марк моргнул, выдернутый из своих мыслей тихой репликой, которой не должно было быть в этом получасовом антракте. Он повернулся, улыбнувшись и прищурившись:

– Правда?

Тогда он был без очков, а тëмные волосы аккуратно уложил на затылок, да и оделся куда затейливее простой футболки и джинсов. Но этот взгляд – вызов, игра, издëвка – такой же. Сразу возникает желание чем-то огреть его обладателя.

– Невыносимый тип из кафетерия.

– Грубая официантка из – неожиданно – того же кафетерия!

– Поэтому ты решил нам помочь? Потому что хочешь продолжить издеваться надо мной?

Улыбка его погасла. Марк склонил голову, со странным выражением оглядев её так, будто перед ним сидел диковинный зверëк.

– Нет. Я узнал тебя не сразу, только когда ты на-чала ворчать про то, какой я подозрительный и опасный тип.