Отвечаю маме и обещаю вскоре перезвонить.
В горле такая засуха, что я решаю спуститься на кухню за водой. Оставляю телефон и выхожу. В коридоре темно. Одним нажатием на выключатель пытаюсь заставить работать светильник, тот самый, о котором говорили Памелла и Бридли. Дебильное устройство! Ничего не выходит. Пытаюсь включить его до тех пор, пока это не приводит меня в бешенство.
Прижимаюсь грудью к приоткрытой двери, откуда растекается пятно тусклого света. У кого-то включен ночник. Слышу сбитое дыхание Мышки и заглядываю в комнату. Она ворочается на постели и тихо постанывает в подушку.
Тихоня, оказывается, вовсе не скромная мышка. Я ухмыляюсь, и улыбка растягивается на пол-лица. Завтра будет о чем ей напомнить.
Ее волосы цвета лунного месяца покорно лежат на подушке, руки обнимают одеяло, которое обвивает, подобно лиане, ее ноги. Мышке явно снится что-то очень приятное.
Я не вижу выражения ее лица, потому что свет падает на другую часть комнаты, однако звуки, что я слышу, подсказывают, что сон фееричный.
Бридли не так проста, какой кажется на первый взгляд.
Бридли Ривьера. Смакую ее имя. И будто кто-то вдруг думает за меня: «В ее душе суровая зима и вянут розы, а сердце хочет вечного лета и бескрайних цветочных садов».
Оставляю ее одну и с трудом спускаюсь по лестнице. Дурман сна еще не сошел. Я слишком много думаю о родной матери наяву, вот подсознание и выдает сцены с ней.
– Эй, не спится? – Чувствую толчок в спину.
– Не спится, – отвечаю так же сухо.
А вот и парень, у которого нет права на голос. Папенькин или маменькин сынок.
– На новом месте всегда так.
– Может быть.
Абель подносит к губам электронную сигарету и затягивается. Через мгновение дым пролетает мимо. Я с презрением отношусь к этим чертовым дулькам. Никотин помогает отвлечься только в первое время, позже – уничтожает то, что от тебя осталось. Смысла в нем никакого, разве что скорая смерть.
– Не куришь? – Он протягивает электронку.
– Нет.
– Надо бы кое-что обсудить за сигаретой, – произносит Абель с серьезным видом. Хочется рассмеяться от этого зрелища.
– Ну?
– К моей сестре не приближайся, – начинает он. – Бридли в отношениях, и у нее все прекрасно. Не смей туда лезть, окей?
Я в голос смеюсь, похлопывая рукой по деревянной стене. Вот уж встреча на первом этаже в два часа ночи. Что за бред он несет? Никотин в голову ударил или что посерьезнее?
– Не лезть к Мышке? – я насмехаюсь над ним в открытую.
– Ты слышал, Трестен. Лучше к ней не приближайся, иначе…
– Иначе что? – перебиваю я Абеля и подхожу ближе.
– Иначе лишишься комнаты.
Дебил. Настоящий дебил.
– Ты тупой или притворяешься? – спрашиваю его.
– Я тебя предупредил.
Он разворачивается и уходит, скрываясь за лестничным пролетом. А я остаюсь смеяться в холле.
Интересно выходит. А Мышка-то ценное сокровище в этом доме.
