Наступило утро. В деревне, запели петухи, оповещая, окрестности, о наступлении нового дня. Мужики и бабы, засобирались к церкви, на сельхоз работы. Дымя, табачком, у ворот церкви, мужики, обсуждали покос хлебов.
«В этом, годе, овёс, вроде, уродился на славу»– сказал Дмитрий Колчан, потягиваясь у телеги:-«Осталось, собрать зерно, пока не осыпалось, в землю».
«Овёс уродился, да с пшеницей, прогадали»– высказался Антон Коровин, нахлобучивая картуз, на брови:-«Надо, было, Егора Фомича, послушать. Пшеница, ещё не созрела, а, уже, осыпаться начала. Как, в воду, глядел. Урожай, будет малый».
«Вон, баламут, бежит. Сейчас, опять, хозяйничать начнёт, как будто, без него, не знам, чо делать, надо»– буркнул Иван Филиппов, шмыгая носом.
«Выбрали, на, свою, голову. Тяперь, не знам, куда деваться»– добавил Василий Иванов, сплёвывая в сторону.
«Да уж, прогадали»– снова, повторил Антон.
«Кто ж, знал, что так получится. Думали одно, а оно, вон как обернулось то»– вздохнул Иван Филиппов:-«Был бы, Егор Фомич, дело б, по-другому сложилось».
«Да, не вовремя, Егор Фомич, от нас, съехал»– вздохнул Дмитрий Колчан.
«А ты, по чём, знаешь? Может и вовремя?! Прочуял, эта-ку, ситуацию и съехал, в город»– возразил Прохор, дымя папироской:-«Он, мужик, бывалый. Знает, по чём, фунт лиха».
«Ну, чо? Все, собрались?»– радостно сказал Белкин, подходя к мужикам:-«А я, ужо, с тракторами договорился. С поля, возьмут, с нас, по тридцать процентов. А что, цена хорошая. Сейчас, овёс, покосим. А потом, за пшеницу возьмёмся. Она, как раз, доспеет в колосьях. Славный урожай соберём. На верно, как в прошлом годе, будет». Белкин был доволен собой.
«Цена то, хорошая, да вот, сколь, соберём, с поля, зерна? Одному Богу, известно»– сказал Антон Коровин, садясь в телегу.
«Ну, будя, трепаться. Езжайте, на поля. Вон, трактора, уже тронулись. Поспевайте, за ними»– козырнул Белкин, потирая, свои ладони. Мужики, сели в телеги, поехали в поле. Бабы, суетясь, расселись в телеги, с хохотом, поехали, в след за мужиками. Ивановы, Василий и Наталья, сидели молча, в телегах, не встревая, в разговоры.
«Наталья, да ты, сегодня, совсем не своя. Случилось чего?»– спросила тётка Фрося, толкая, Наталью, в бок.
«Да, там, дома, Фроська, с Нинкой, остались»– нехотя, ответила Наталья, пряча, свои, глаза.
«Так, не в первой! Аль, приболели, немного? Так, это, от жары. Пройдёт. Не бойся»– подбодрила Ефросинья:-«Наши то, тоже, с соплями носятся. На речке, накупались, вот, их, водяной, и наградил. Всем, по подвесу». Бабы, засмеялись, подтирая, свои носы. Наталья улыбнулась.
Проснувшись, в родном доме, Светка, с утра, принялась за уборку. Вспоминая, как раньше, за провинность, мать, журила её, заставляя, вымывать дом. Теперь, это, для неё, было в радость. Фроська и Нинка, возились возле неё, помогая и мешая, одновременно.
«Ну и как, всё, это, оставить?», думала Светка, печально улыбаясь, «А мужа, где, я, ещё, найду? Меня ж, здеся, никто, не возьмёт! А там, чужая сторона. Народ новый, незнакомый. И где, слаще, жить, придётся?!»
«Ты, чего, молчишь? Я, у тебя, уже какой раз, спрашиваю. Ты, надолго, уезжаешь? Аль, скоро вернёшься?»– спрашивала Фроська, вертясь у зеркала.
«Да, кто ж, это, знает?!»– Светка, выжимала тряпку, в ведро, у двери:-«Военный, он же, солдат. Куда пошлют, там и будет, служить».
«Так, ты, с ним, на долго?»– не понимая, спросила Фроська.
