«А как, судьба сложится. Я ведь, училась на повара, в городе»– перевела разговор Светка:-«Меня, наш повар, Сушкин Александр Игнатьевич, обучал, этому, делу. А ещё, я, в училище училась и книги читала, про кулинарию».
«Кулинарию? А это, чо, тако?»– удивилась Фроська:-«Заклинание, какое? Его, читают, что б, муж, хороший, попался?»
«Тьфу, ты, дура!»– усмехнулась Светка:-«А в прочем, ты, права. Я, когда, по книжке, готовлю, меня, мой Тихон, так любит, а ж, дыханье останавливается. Во, как!»
«Как, дыханье останавливатся? Так, ведь, и помереть, можно?!»-Фроська, вытаращила глаза, на сестру.
«Можно! Но тебе, хорошо, и жизни, не жалко»– вздохнула Светка, вспоминая ночные утехи, с мужем.
«А Нинка, как же? С тобой, поедет? Ты ж, там, никого, не знаешь. Кто, с Нинкой, сидеть будет?»– спросила Фроська, смотря в окно:-«Меня, возьми, с собой. Я, там, пригожусь, тябе. С Нинкой, сидеть буду».
«А что, в деревне, совсем худо? Не уж, с парнями, не хороводишься?»-засмеялась Светка, вытирая свои руки, об полотенце:-«Поди, воду, в огород, вылей. Не резон, мне, на двор выходить. Не хочу, что б, раньше срока, меня видели, здеся».
«Ой, да пожалуйста»– съязвила Фроська, поправляя свою косу:-«А женихов, здеся, для меня, нет». Фроська, взяла ведро и вышла, в огород.
«Чой-то, нет?»– спросила Светка, когда Фроська, вернулась в дом:-«Куда ж, все, подевались?»
«Да, пацаны, смеются, на до мной. Говорят, что я, никудышная. А ещё, отец, с Белкиным, поругались. Прям, чуть, до драки, дело, не дошло. Тяперь, Белкин, всем, на меня, пальцем показыват. Дурой, называт. Вот»– грустно, ответила Фроська:-«Со мной, только, Ольга Филиппова, дружит, а боле, никто».
«Белкин, гад, меня, чуть, на базаре, в городе, не опозорил»– буркнула Светка:– «В тот, день, я, с Тихоном и познакомилась. Думала, что со стыда сгорю, а мой Тихон, за меня, заступился. Белкин, а ж, от него, шарахнулся. Вот, так, вот». Светка заулыбалась, вспомнив, эту, встречу, на базаре.
«Тебе, свезло. У нас, нет, такого Тихона. А он, у тебя, высокий? Голубоглазый?»– спросила Фроська, сюсюкаясь с Нинкой.
«Он, у меня, высокий и зеленоглазый»– улыбаясь, ответила Светка:-«Когда приедет, сама, всё, узнаешь».
За болтовнёй и домашними хлопотами, промелькнул день. Вечером, в деревню, возращались, артельщики, с полей. Весь, этот, день, Наталья Иванова, была в тревоге. Боялась, пропустить, отъезд дочери, из деревни, в неведанное далёко.
«Ну ты, и в прямь, сегодня, не своя»– забеспокоилась тётка Фрося, обнимая Наталью:-«Не ладно, что то, не ладно?!»
«Ой, Ефросинья Петровна! Боязно, мне»– уткнувшись лбом, в плечо Ефросиньи, зашептала Наталья:-«Светка, ведь, приехала. Уезжает, она, с мужем, далеко. Нинку, с собой, забирает. Сил, моих нет, боле. Боязно».
На глазах, Натальи, заблестели слёзы.
«А Василий, чего говорит?»– тихо, спросила Ефросинья:-«Он то, чего, думат?»
«И ему, Светку, жаль. Переживат, шибко. А деваться, некуда»– вытирая слёзы, ответила Наталья:-«Житья ж, здеся, ей, не дадут. А муж, он, вроде, как заступник. На чужой стороне, народ, другой. Может, всё, сладится?!»
«Дай да, Бог!»– поддержала, её, Ефросинья:-«Ты, раньше времени, слёзы не лей. Не сладится, так, Светка, сюда, вернётся, вот тогда, наревёшься, А, пока, не реви, время, ещё, не пришло».
Телеги, медленно, въехали в деревню. Народ, разошёлся, по домам. В доме, Ивановых, пахло, вкусной окрошкой и ягодным чаем.
