Зейн напоминает мне правила: подчиняться его приказам беспрекословно; ни с кем не говорить, кроме него; ни на кого не смотреть, пока не попросят; отдаваться по первому требованию любому из мужчин; не плакать; не смеяться; получать удовольствие.
Последнее он произносит саркастически выгнув бровь, и мне внезапно резко, до тошноты хочется стереть с его лица это выражение хозяина жизни. Моего хозяина.
Рука дрожит, когда я вкладываю её в его широкую т
