100 великих символов Древней Греции - страница 17

Изредка кастрации подвергали женщин с тем, чтобы сделать их бесплодными. Так, в своей «Истории Лидии» Ксанф говорил о том, что «лидийский правитель Адрамитт был первым, кто приказал кастрировать женщин, дабы использовать их вместо евнухов-мужчин».

Павсаний сообщает нам о лелегах, населявших Эфес, только то, что они представляли собой ответвление карийцев. По словам Геродота, этот народ в древние времена населял острова Эгейского моря и подчинялся критскому Миносу. Его изгнали из родного дома дорийцы и ионяне, после чего лелеги нашли себе убежище в Карии и назвались карийцами.

Александр Македонии родился в шестой день месяца гекатомбеона, который у македонян называется «лой», в тот самый день, когда был сожжен храм Артемиды Эфесской Геростратом.

Официальная версия гласит, что Герострат поджёг храм Артемиды, чтобы прославиться. Правда, греческий историк Феопомп утверждал, что признание это Герострат дал под пытками.

По этому поводу Гегесий из Магнесии произнес следующее:

«Нет ничего удивительного в том, что храм Артемиды сгорел: ведь богиня была в это время занята, помогая Александру появиться на свет».

Находившиеся в Эфесе маги считали несчастье, приключившееся с храмом, предвестием новых бед; они бегали по городу, били себя по лицу и кричали, что этот день породил горе и великое бедствие для Азии.

Филипп, который только что завоевал Потидею, одновременно получив три известия: во-первых, что Парменион в большой битве победил иллирийцев, во-вторых, что принадлежавшая ему скаковая лошадь одержала победу на Олимпийских играх, и, наконец, третье – о рождении Александра, был сильно обрадован. А предсказатели умножили его радость, объявив, что сын, рождение которого совпало с тремя победами, будет непобедим.

На месте сгоревшего храма Артемиды уже воздвигли новый храм.

Войска Александра и македонцы вступили на землю Ионии в 333 году до н. э., когда работы по отделке храма были далеки от завершения. Молодой полководец очистил Малую Азию от персов. Желая засвидетельствовать почтение святилищу, как полагалось в его время, а теперь, как считается: заработать политический капитал, Александр предложил покрыть все расходы на строительство – прошлое, настоящее и будущее, – заметив при том, что хотел бы видеть свое имя в посвятительной надписи.

Эфесцы отказали македонцу. И дальше следует красивая легенда:

Это уже был не тот Эфес, который до этого радостно приветствовал войска Пармениона и Аттала. Те были вырезаны ахеменидами за промакедонские настроения. Нынешние отцы города оказались в трудном положении: они не совсем верили в будущую победу македонцев, ожидая возвращения ахеменидов. Но всё же те были далеко, а Александр вот он, рядом, с фалангами. Кроме того, городская казна пуста, женщины отвыкли от украшений, мужчины забыли о серебряных тарелках, по бедности проданных соседям. Советники совещались даже по ночам, споря о том, что дороже – расположение македонца или честь города.

Свидетельством этому являются изданные тогда постановления. По словам Артемидора, сподвижника и историографа Александра, Тимей из Тавромения, не зная об этих постановлениях и будучи завистливым и доносчиком (отчего его и прозвали Эпитимеем – «Клеветник», «Хулитель»), утверждает, что эфесцы отстроили храм на средства, отданные им персами на хранение.

Александр, продолжает Артемидор, обещал эфесцам уплатить все бывшие и будущие издержки с тем условием, чтобы в посвятительной надписи значилось его имя, но они не согласились; тем более они не захотели бы прославиться святотатством или ограблением храма. И Артемидор с похвалой отзывается об эфесце, который сказал Александру, что не подобает богу воздвигать храмы богам.