– Здесь! – и директор ткнул пальцем в уже нарисованный синей ручкой небольшой крестик.
– Место, несомненно, интересное, – вздохнул Котиков, – Странно, что вам там вообще разрешили рыть без официальных представителей…
– А кто вам сказал, что разрешили? – самодовольно хмыкнул Игорь Алексеевич, – Но имея нужные контакты и средства всё можно устроить.
– А как же рабочие? – спросил Котиков, – Они же наверняка поняли, что произошло.
– С рабочими уже договорились. Они никому ничего не расскажут, – ответил директор с внезапно отстранённым выражением лица, на котором, впрочем, тут же вновь появилось любопытство:
– Так вы допускаете, что это может оказаться гробница времён поздней Римской империи?
– Да, вполне, – пожал плечами Котиков, – Почему бы и нет? Хотя, наиболее обычным способом похорон в Римской республике, а затем и в империи, была кремация. Саркофаги с бальзамированием использовались в основном иностранцами – например, египтянами, а также римлянами исповедовавшими различные восточные и египетские культы. Однако, есть свидетельства, что некоторые захоронения без кремации не имели каких-либо явных следов следования восточным или египетским традициям. Возможно, не все тогдашние религии дожили до наших дней. Не исключено, что та девушка из тысяча четыреста восемьдесят пятого года – как раз такой случай. Ведь могли существовать религии, о которых мы сегодня ничего не знаем.
– И если это случилось один раз… – подхватил Игорь Алексеевич.
– Да, – согласился Котиков, – Это вполне может случиться снова. Признаюсь, вы меня очень заинтересовали.
– Очень рад, что наши интересы совпали! – воскликнул директор, – Давайте это отметим! По коньячку?
Словно вызванная по какому-то телепатическому каналу, в кабинет тут же вошла Наталья Сергеевна, достала из шкафа две рюмки и бутылку коньяка и поставила всё это на стол.
Игорь Алексеевич лично наполнил рюмки:
– Ну, за наше плодотворное сотрудничество!
После второй рюмки, когда Котиков и директор снова оказались в креслах, Илья Андреевич неуверенно спросил:
– А почему вы не хотите поставить в известность Академию наук? Ведь это может оказаться научным событием мирового уровня, как и тогда в пятнадцатом веке…
– Я знаю, – сказал директор, – Но во-первых, в этом болоте Академии наук я проработал слишком долго и прекрасно знаю, что там творится, а во-вторых, сейчас у меня чисто личный интерес. Вы знаете, я ведь всё ещё под впечатлением от вашей диссертации. Если отвлечься от мумий фараонов с их выпотрошенными органами, то та девушка – это лучший на сегодняшний день пример того как можно приблизиться к бессмертию или к путешествию во времени… Ещё коньячку?
– Спасибо… – Котиков подставил пустую рюмку, – Но ведь она была мертва! Тело – да, тело сохранилось, но… Повторяю вам – она была мертва.
Игорь Алексеевич наполнил его рюмку, потом свою, и, доверительно наклонившись к Котикову, негромко спросил:
– А вы в этом уверены?
– То есть как это?
– Понимаете, – директор мечтательно откинулся на спинку кресла, – Есть разные уровни бессмертия. И, кстати, даже то, чего удалось достигнуть нашей загадочной римлянке, меня бы вполне устроило.
– То есть вы хотите…
– А почему бы и нет? Я уже в том возрасте, когда задумываются о вечности, и если у меня появляется такой шанс, то глупо его упускать. Я уже вложил весьма приличные деньги в обеспечение секретности нашего мероприятия и подготовил канал для транспортировки саркофага или его содержимого сюда, в Россию. Ещё раз повторяю, всё будет сделано совершенно законно, и вам нечего опасаться. Вы – мой научный консультант, и мы оформим трудовой договор по всей форме. И не забывайте, что разгадав состав бальзамирующей жидкости, мы, возможно, откроем пути для разработки принципиально новых лекарств… Само будущее человечества может измениться благодаря нашему с вами открытию! – и Игорь Алексеевич торжественно застыл, подняв руку с почти опустошённой рюмкой коньяка в грациозном жесте достойном императора Августа или Цезаря.
