И он с улыбкой азиатской,
Отведав утренних коктейлей
Из воздуха, росы и света
И съев кусочек ананаса,
Исполнил с чувством кабалетту
Высоким двухоктавным басом.
Потом насыпал земляники
В кувшин и пробкой верх закрыл,
И ягодой под птичьи крики,
Ослов с ладони покормил,
А после снова влез в телегу
Да и разлёгся вольно там,
Любуясь шапками из снега
В горах и прочим чудесам.
Ему пришла на ум Азиза -
Милашка, внучка коновода,
Что отвергала так капризно
Его к ней хитрые подходы,
Хотя любила фрукты с сада,
К подаркам нежно относилась.
Прекрасно было, если б рядом
Она сейчас бы находилась.
Азиза может быть забавной
И быть приятным компаньоном,
И смех её чудесный, славный
Отличен мелодичным звоном.
– Хороший кандидат в невесты, –
Сказал Мишелю как-то дед,
Под вечер развалившись в кресле,
Укутанный в шотландский плед.
Что привлекло эмира в ней?
Конечно, это чистота
Всех её мыслей и идей,
Она – часть белого листа,
Куда не падали чернила
Измены, подлости, коварства,
Она и яда не таила,
И не терпела самохвальства.
Но только нет Азизы милой
С Мишелем рядом утром свежим,
Да и ослы тянуть не в силах
Пять сундуков с её одеждой,
Которые она уж точно
Взяла с собой бы без раздумий,
Чтоб, даже прыгая по кочкам,
Всегда быть в новеньком костюме.
В Ливане девушку в невесты
Жених берёт обычно так:
Находит красочное место,
Сжимает перед ней кулак
И после резко разжимает,
И если там лежит кольцо,
То дама сразу понимает:
Его серьёзность – налицо.
Она приходит в дом к родным,
И те ведут разбор полётов:
– Не увлекается ль спиртным?
Какая у него работа?
Что говорят о нём в народе?
Не вор ли он и не бандит?
И одевается по моде?
Иль ходит в том же, в чём и спит?
И если их жених устроит,
Семья согласие даёт,
Ему тогда и дверь откроют
И песню с ним любой споёт.
И вверх поднимут все знамёна
В Ливане, чтоб любой в стране
Желал для тех молодожёнов
Им стать счастливее вдвойне.
Но вот Мишель с Азизой были
Лишь только близкие друзья.
Друг другу кольца не дарили -
У каждого любовь своя
Случалась в юности, и следом
Текла спокойно, не спеша,
Но принц был солидарен с дедом:
– Азиза очень хороша.
ГЛАВА V. ВИДЕНИЕ
Навес над головой Мишеля
Мешал глядеть на небо вверх,
А принц, ведь красок акварельных,
С холстом и кистью для утех,
Взял в сумку, по совету мамы,
Чтоб рисовать в пути пейзажи,
И облака в движенье плавном,
И быстрых ястребов отважных.
Когда-то принц понять пытался,
Как тучи формируют дождь.
Учитель грек лишь ухмылялся
И, ощетинившись, как ёж,
Просил не лезть не в своё дело:
– Мишель, законно размышлять,
Как мир устроен, – дерзко, смело,
Здесь может лишь седая знать.
Лишь узкий круг умов великих
Такое право получили,
Других мгновенно встретят в пики,
Чего б они здесь не открыли,
Как дождь устроен или снег -
Приклеят кличку – вольнодумец
И сразу выставят на смех
В бочонке с грязью среди улиц.
Мишель в ответ напрягся сильно,
Он не любил насмешки очень,
И потому одет был стильно -
Умыт, причёсан и подточен
Был каждый ноготь на руках,
Чтоб сохранялось уваженье
К нему в почтеннейших домах,
Имевших для него значенье.
– Так значит, если я узнаю,
Откуда дождь берёт начало,
И нам колодцы пополняет,
Кому-то вдоволь, где-то мало,
То это для страны – пустое,
И для науки не столь важно,
И за открытие такое
Меня лишь грязью здесь измажут?
Учитель громко рассмеялся,
Сказал, что просто пошутил
И, может быть перестарался,
И попросил, чтобы принц простил
Ему подобную бестактность:
– Мишель, ну вырвалось случайно.
Я сам испытываю жадность
