– Ну что, туземец, – стоящий позади Халила казак толкнул его в спину, – грамотный? Читать умеешь? Иль подсобить? Окуляры настроить?
Так вот откуда в городе взялись чужие казаки. Своих, из Сибирского казачества, на реквизицию никто не поставит. Те, кто в городе живет, давно уже в делах погрязли да от местных мзду берут. Хочешь караваны водить – води, но, помимо подати, и нам дай! Хочешь торговать – торгуй, с Джалилом и с нами договорись только. Везде, по всей степи такое. В Акмолинске, в Семипалатинске, в Каркаралинске и Петропавловске, везде!
– Толкаться у себя в казарме будешь, – не оборачиваясь, сказал Халил, – верблюдов не дам!
– Сашко, – радостно произнес казак, – точно, сопротивление! Эх, попервам проучить треба! Огрей хлопца по мордасу! Как калмыков учить надо!
Уральские, понял Халил и, не дожидаясь, когда Сашко взмахнет нагайкой, ударил первым. Врезал локтем в стоящего позади него казака в живот. Тот, согнувшись пополам, грохнулся на землю. Фуражка, слетев с головы, шлепнулась в грязь и торчала козырьком вверх.
– Не дуркуй, Халил, – Кривец сделал шаг назад и резко снял с плеча ружье, – Андрей Иваныч разберется! Давай без стрельбы, значитца.
Сашко, сидя на коне, никак не мог пробиться через стоящих перед ним верблюдов и махал почем зря нагайкой по воздуху.
– Домой вернуться дай! – Халил перешагнул через валявшегося на земле казака. – Что за спешка такая? Чувалы здесь, – он похлопал по тюку, висевшему на горбу верблюда, – из дома сразу в управу привезу!
– Велено, значитца, сразу в управу, – Кривец навел ружье на Халила, – ты же меня знаешь. Приказ!
– Да чей приказ? – не сдержавшись, закричал Халил. – В Омске только до меня дело есть, что ли? Этих двоих зачем с собой привел? Я бандит? Украл? Убил?
В этот момент Сашко наконец-то понял, что через верблюдов ему на коне никак не протолкнуться, и спрыгнул на землю. Замахав нагайкой, он со всей силы огрел стоящего перед ним верблюда, и тот, дико заревев, харкнул в лицо Сашко густой зеленой жижей.
– Разберутся. Я обещаю! – утверждающе сказал Кривец, держа Халила на прицеле ружья. – Сашко, руками, значитца, не три, чтоб в глаза не вошло, – ослепнешь! Гришка, подымайся, чего разлегся. Халил, я тебя прошу, давай без баловства. Тропицкий ждет!
– Забирайте, – пошел на хитрость Халил, зная, что ни один верблюд без его слова шагу не сделает. – Вам верблюды нужны? Забирайте! А я домой! Сами разгрузите. За расчетом позже приду!
Он развернулся и погладил одного из верблюдов по шерсти. Неожиданно Гришка, еще секунду назад валявшийся на земле от боли, возник за спиной Халила и чем-то острым уперся ему в спину.
– Ты бесовских животных сам поведешь! – прошипел Гришка. – И за все мне ответишь! Думаешь, я тебя не вижу? Живо руки за спину!
Сашко, оттерев лицо, быстро достал веревку и, схватив руки Халила, намотал ему на запястья.
– Давай без глупостей, – предупредил Кривец и дулом ружья указал дорогу в сторону управы, – прикажи своим горбатым!
– Бура! Буй! Бой! – прикрикнул Халил на верблюдов.
Из окон, из-за ворот уже высунулись соседи и, заметив связанного по рукам Халила, возмущенно кричали на Кривца и казаков.
– Разберемся, значитца, – успокаивал их Кривец, – ну, чего кричите? Приказ! Или тоже хотите? Эй, куда! Халил, куда они пошли? Эй, стойте!
Халил тихо усмехнулся, глядя, как два казака пытаются удержать верблюдов, которые после его приказа двинулись прямиком домой.
