1941, или Игры Сумрака - страница 3

– Шульц!, – позвал я ординарца, закончив размышления

– Звали, штандартенфюрер?, – Щульц по своему обыкновению вошел так тихо, что я не услышал его шагов. Войдя, он привычно проигнорировал традиционное нацистское приветствие.

– Да. У тебя остались связи в Лемберге? Нужен надежный агент, который смог бы переправить оттуда в Рейх одну девчонку.

– Найдутся люди, герр Вюст, – тихо сказал ординарец. Я доверял ему самые сложные операции, в деле шпионажа, похищения людей и тому подобных вещей он был отличным специалистом.

– Мне нужна некая пани Зоряна, 15—16 лет. Ее мать была хозяйкой кавярни «Краковска Кава» на площади Рынок в Лемберге в 1937—38 годах. По имеющейся у меня информации, сейчас кавярня сохранилась, но не действует.

– Маловато информации, штандартенфюрер. Но я приложу все свои связи, чтобы исполнить ваше желание.

– Выполняйте, шарфюрер!, – официально закончил я. Шульц кивнул и вышел, вновь проигнорировав традиции СС. Впрочем, я и сам не слишком-то придерживался всей этой ритуальной игры. Ритуалы – дело серьезное и не стоит превращать их в фарс.

В тот день на завтрак у нас был вчерашний разогретый бограч. В нем плавали шматочки посмаженной в олийки цибули и наша фирменная морковка, тщательно нарезанная сердечками. Красные морковные сердечки… Богдана, как всегда, съела свою порцию не капризничая. А я, как всегда оставила ее на обед. Обеда у нас не было больше уже никогда.

Они пришли в нашу кавярню в полдень. Их было двое и пахло от них войной: порохом, соляркой и давно немытым мужским телом. Их веселые и в тоже время грубые голоса неприятно резонировали в небольшом уютном зале кавярни, создавая такой напряженный дискомфорт, что меня охватило нехорошее предчувствие.

– Паны желают кавы? – приветливо поинтересовалась у них мать.

– Все ваши паны теперь в Париже, – ответил один из них и беззлобно рассмеялся. – А что это за «кава» такая-то?

Мать показала ему кофейные зерна, которые как раз собиралась засыпать в ручную кофемолку.

– А, кофия. Ишь ты, как ты ее назвала-то, – лицо второго посетителя, совсем молодого парня, удивленно вытянулось и он присвистнул. – Кофия испить можно, хоть узнаю, что это за такая штука.

Мать засыпала зерна в кофемолку и с усилием начала вращать ручку.

– Немощная ты!, Дай-ка помогу! – грубовато сказал первый и небрежно оттолкнув мать, начал легко вращать ручку мельницы.

– Что комбат? Надеешься на продолжение знакомства?, – поддел его второй. – Да тебя ж еще с гражданской бабы не интересуют, после того, как врангелевский офицер тебе шашкой зарядил промеж ног!

– Зато я хоть знаю, что с бабой делать, салага!, – ответил комбат и протянул маме кофемолку. – Давай, готовь нам буржуйское пойло!

Мама отдала мельницу Богдане, моей сестре, что работала за стойкой – ей всегда удавалось сварить вкусную каву. Богдане, как и мне, было 15 лет – мы с ней близняшки. Только Богдана бойкая и умеет общаться с посетителями, а я нет. Потому она помогает маме в зале, а я на кухне. Если честно, то я всегда завидовала ей: особенно когда высокий немец с благородными чертами лица и умным взглядом – штандартенфюрер СС Вальтер Вюст – делал ей комплименты. Герр Вюст был частым гостем нашей кавярни на протяжении последнего года. А от этих грубиянов комплиментов не дождешься: сразу видно, что из самых низов.