20 лет Гражданскому кодексу Российской Федерации: итоги, тенденции и перспективы развития. Материалы Международной научно-практической конференции - страница 55

Заметим, однако, что именно практика ВАС РФ в первую очередь легла в основу последних кардинальных изменений ГК РФ, в частности обусловила закрепление в п. 1 ст. 1 на уровне основного начала гражданского законодательства требования к участникам гражданских правоотношений действовать добросовестно при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей. Согласно Пояснительной записке «К проекту Федерального закона «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» закрепление правил о добросовестности в качестве основного начала гражданского законодательства служит естественным противовесом правилам, утверждающим свободу договора и автономию воли сторон. По сути, речь в данном случае идет о справедливости в праве, пусть и «под именем» добросовестности, разумности и т. п.

Ну и, наконец, «точку» в понимании несправедливости применительно к договорам поставил Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, приняв 14 марта 2014 г. нашумевшее постановление № 16 «О свободе договора и ее пределах». ВАС РФ под несправедливыми предложил понимать условия договора, являющиеся явно обременительными для ее контрагента и существенным образом нарушающие баланс интересов сторон названы несправедливыми. Если контрагент был поставлен в положение, затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора (то есть оказался слабой стороной договора), суд вправе применить к такому договору положения п. 2 ст. 428 ГК РФ о договорах присоединения, изменив или расторгнув соответствующий договор по требованию такого контрагента.

Как видим, данное понимание основано на широкой, так называемой объективной трактовке добросовестности,^>154 то есть из того, как поступает в той или иной ситуации обычный, средний, нормальный субъект при неявном правовом регулировании (а оно, к сожалению, таковым бывает нередко). Однако такое понимание добросовестности (справедливости) субъективно, зависит от взглядов, правового воспитания конкретного юриста, который в силу, например, авторитета, харизмы смог повлиять на формирование той или иной судебной позиции. В итоге, мы видим, что иногда в нашу правовую действительность «внедряются» подходы, свойственные common law. Безусловно, и ему свойственны положительные моменты, но обоснованно ли такое вольное обращение с традициями права отечественного? Насколько наши правовые системы совместимы, а вернее однозначно ли понимание одних и тех же правовых явлений? Например, не являются ли примерами несправедливых договорных условий условия кабальных сделок, договорные условия, ущемляющие права потребителей (ст. 16 Закона о защите прав потребителей)? Не дают ли нормы ст. 445, 446 ГК РФ, по сути, трактовать те или иные условия как несправедливые и обязывать заключать договор на условиях другой стороны?

В качестве примера приведем слова известного австралийского юриста Дж. Финниса, который, рассуждая о проявлениях справедливости в праве, в качестве позитивного примера ее проявления приводит прецедент Hadley v. Baxendale (1854), в котором предметом спора стало возмещение убытков, причиненных несвоевременной доставкой отремонтированного коленчатого вала мельнику. Суд посчитал, что причинно-следственная связь слишком отдаленная, поскольку исполнитель не мог знать о наличии у мельника заказов и отсутствии другого коленчатого вала и, соответственно предвидеть такие убытки. Финнис, комментируя данный прецедент, говорит, что он установил в Англии «закон о справедливом возмещении убытков при нарушении договора», что теперь неисполнение договора рассматривается как один из рисков, который берут на себя обе стороны, вступая во взаимное соглашение, и который правомерно может быть разделен между ними, так что ни одна сторона не подвергается риску быть обязанной компенсировать все возможные потери другой при неисполнении договора.