Он отошел от окна и плотнее задернул тяжелые, светонепроницаемые шторы, погружая комнату в почти полную темноту. Затем прошел на кухню и вытряхнул остатки синтетического кофеина в кружку. Пачка успокоительного была почти пуста. Он скомкал ее и с силой швырнул в мусорный контейнер. Жест отчаяния? Или первое, неосознанное движение сопротивления? Он и сам не знал.
Одно он знал точно: он не хотел иметь ничего общего с этим «Синтезом», с "Aethelred Dynamics", с их Марсом и их обещаниями рая через нейроинтерфейс. Он заплатил свою цену за прогресс и больше не собирался становиться подопытным кроликом. Пусть мир катится в свою технологическую сингулярность без него.
Он останется здесь, в своей берлоге, среди призраков прошлого и обломков своей жизни. Он будет бороться за свой маленький, никому не нужный клочок реальности, за право оставаться человеком – несовершенным, сломленным, но не потерявшим себя окончательно.
По крайней мере, он на это надеялся.
Но где-то на самом краю сознания, тихий, почти неслышный шепот сомнения уже начинал свою разрушительную работу. Хватит ли у него сил, чтобы противостоять миру, который решил, что знает лучше, что ему нужно? И как долго его крепость сможет выдерживать осаду, когда враг не только снаружи, но и внутри, в его собственных воспоминаниях и страхах?
Глава 2: Марсианский Шепот
Прошло несколько месяцев. Четыре, если быть точным, хотя для Итана Вестона время давно утратило четкость календарных рамок, превратившись в мутный поток серых дней. Он все так же обитал в своей пропахшей пылью и застарелым кофеином капсуле на задворках сектора Гамма-7. Привычный ритуал пробуждения с тяжелой головой, привычная горечь синтетического напитка, привычные попытки загнать навязчивых призраков прошлого в самые дальние углы сознания, отвлекаясь на починку очередного давно выброшенного кем-то механизма или перечитывая строки поэтов, чьи имена мир давно забыл.
Его добровольное заточение продолжалось, но внешний мир не собирался считаться с его желанием оставаться невидимым. "Синтез". Это слово, казалось, за эти месяцы не просто вошло в обиход – оно вросло в саму ткань реальности, стало ее неотъемлемой, пульсирующей частью. Оно сочилось из каждого информационного порта, из каждого уличного репродуктора, оно гипнотически мерцало на гигантских голографических панелях, что теперь покрывали фасады зданий плотнее, чем когда-либо, превращая ночной город в слепящий калейдоскоп обещаний.
"Aethelred Dynamics" не просто продавала технологию – она ткала новую мифологию, новый образ будущего, и делала это с размахом, достойным мировых религий прошлого. И плоды этой деятельности были налицо. Все чаще, выбираясь в свои редкие вылазки за провизией, Итан замечал их – людей с тонкой, едва заметной голубоватой линией, змеящейся от виска к затылку. Это был видимый знак базовой интеграции с "Синтезом", доступной теперь не только элите, но и более широким слоям населения. «Метка избранных», как язвительно окрестил ее про себя Итан, или, скорее, «метка покорных». Их лица казались ему какими-то одинаково просветленными, одинаково отстраненными от суеты окружающего мира, погруженными в свою персональную, улучшенную нейросетью реальность.
Сегодняшний день не стал исключением в плане информационной бомбардировки. Все каналы, от официальных правительственных до развлекательных, наперебой транслировали событие планетарного масштаба: доктор Элара Вэнс, ведущий специалист Глобального Экологического Совета, представляла миру окончательное решение проблемы разрушения озонового слоя. Сама по себе новость была бы значительной, но пикантность ей придавал тот факт, что доктор Вэнс была одной из первых ученых, публично прошедших полную интеграцию с "Синтезом" высшего уровня.
