3 | Поэзия - страница 17
И утопи сегодняшнюю ложь».
Февраль 2003
Моя еврейская Пасха
Бутыльон светлого. Мой «Пино-гри».
Все очень просто и дешево. Суббота.
Сам себя не называя мотом,
Я шепчу тост: «но не умри!»
Предо мной малохольный и очень кошерный,
Вино в стакане прозрачнее мыслей,
Где-то рядом отдыхает Всевышний,
Пить можно много, если пить размеренно.
Крылья, но уже не Советов,
А перекормленных дур из кур,
Меня не терзает чей-то прищур,
И я никому не даю обетов.
Ветры стихли. Рассол мутен.
Суббота стоит безоблачным раем.
Ни одна сволочь собачьим лаем
Не напоминает о трезвости буден.
Горизонт отсутствует, лишь вертикали.
Все земное – любо, но только задними.
Я еще полон мыслями ранними,
Как эпикриз психиатра «нормален».
апрель 2001
Ветер
Ветер гонит волны и тоску
По моей уставшей седине
Вечер, ни огня на берегу
В стылом одиноком октябре.
Ни следов, ни чаек на песке,
Лишь бездомный ветер, пусто, зябко
Катерок с сардиной вдалеке
Шлепает домой своим порядком.
Я напрасно жду от волн ответы
Пуст и гулок ветра обертон.
Шлейфом брызги, мысли и завесы
Мглою наезжает горизонт
Что же так угрюмо и пустынно?
Где-то вдалеке маяк горит.
Водорослями, тиной и полынью,
Горечью прибрежный мир забит.
Ночные дожди
Ночные дожди,
Асмодеи покоя,
С Востока пришедшие
В сладкие сны,
Слеза покаянья —
Ночные дожди.
Я ждал этот шепот
Дождей перед дверью,
Их стук босоногий
И вкрадчивый бег,
И мыслей неясных, неявных,
Непрошенных стих.
Ночные дожди
Смоют тени сомнений
И тени орлов
Над моей головою,
И ветры седые,
И выкрики злые
Людских и собачьих
Пустых голосов.
Ресницы дождей
через сны золотые
опущены в волны
и где-то далеко
от щедрости Бога
настанет под утро
святая заря.
Ночные дожди,
Словно сказки из детства,
Приходят, проходят,
мешаясь со сном,
и дремой волшебной,
и сладким потоком
вы смоете грех мой,
и гордость, и смех.
Шторм в Калифорнии
Дождь психует. За каждым траком
Седой паутиной – шлея водяная.
Огромный тягач пятится раком,
С обочины справа вон тех доставая.
Все серо. И даже асфальта не видно.
Сумасшедшие дворники не помогают.
Вчера здесь был шикарный вид. Но
Теперь лишь мигалки в спасенье играют.
Вот и еще один сходит с пробега,
Юзом влетая в бетон парапета.
Как он, однако… моя телега
Еще плывет и по мне не пропето
Там, наверху, ни одного траурного куплета.
Пошел серпантин. Деревья стоя,
Пляшут под шторм. По метеосводке
Уже десять лет не знали разбоя
Такого стихий. Я плыву, словно в лодке:
С газа на тормоз, снова на газ,
дорога мечется, как шальная,
Эта погода чертям на заказ,
Если приеду – с меня штрафная.
Тысячу раз проклянешь матом
Дело, послав на такую планету,
Я растворяюсь, ничтожный атом,
В хляби небесной, но я – доеду!
Новый год в Центральной Калифорнии
Снега на горах Санта Круза,
Как будто белье на балконе,
И волны – с ритмичностью блюза,
И берег – в белесой попоне.
Шабли в запотевшем стакане:
Мечтам и потерям легко,
Плывут в безнадежном тумане
Простые слова далеко.
Протерты к утру горизонты,
Застыли, продрогши, века,
Оплакан дождем Серамонте,
В горах Санта Круза – снега.
Утро
Утро. Туман. Тишина. Никого.
Где-то, наверное, солнце сегодня.
Я растворяюсь. Близ моего
Дома кочуют серые тени
Чьих-то порочных и диких желаний.
Взглядов недобрых сырые следы
Тянутся длинной цепочкой как крысы
Я растворяюсь окном в сад любимый
В тихие шепоты робких признаний
В песни дроздов, в предрассветную прелесть
Листьев тяжелых и в запахи лета,
В тайные силы судьбы и сознанья,
В шорохи мыслей и тихие рифмы
Новых созвездий, идей и открытий.
Похожие книги
Современное человечество стремительно стареет и не успевает осознавать этот процесс и своё состояние, в котором старость оказывается основным содержанием и смыслом жизни. Книга призвана пробудить интерес к старости. К своей старости и к чужой старости, как к своей.
В пятом томе собрания сочинений философа и мыслителя Александра Левинтова представлены стихи, написанные с 2014 по 2015 гг.Два поэтических года превращены в один затянувшийся год. Метеозависимость выражается не только в скачках артериального давления, но и в настроениях. Поэтическая литургия – явление столь же частое, как и церковная литургия, а поэтические ритмы родились раньше молитвенных. Книга содержит нецензурную брань.
Первый том собрания сочинений философа и мыслителя Александра Левинтова объединяет произведения, написанные в жанре платоновских диалогов. Эта традиция в своё время была поддержана Галилеем, Кьеркегором, Ницше и другими. Диалоги «Плато» посвящены построению понятий персонажами из разных времен и эпох, что позволяет видеть «глубину резкости» культурно-исторического фундамента понятий и включает в себя также букет диалогов «Ойкумена», формирующих к
Восьмой том собрания избранных сочинений Александра Левинтова – подведение очередных жизненных итогов, географических, так как география – основная профессия писателя. На этот раз в ареале интересов оказались самые отдалённые окраины страны, главным образом, севера́ и территории, приравненные к ним по своей суровости, безлюдности, недоступности и экстремальности. Книга содержит нецензурную брань.
Сборник юмористических и сатирических четверостиший, написанный членом союза писателей России с 2017 года. Автор 33 года отдал службе в армии, награждён боевым орденом и медалями, да и после службы работал, работает он и сейчас. И одновременно пишет стихи. Вот эти-то стихи и представлены на ваш суд. Кто-то скажет: это уже было! Игорь Губерман пишет в этом жанре, уже давно, и успешно пишет. Да, это так, и Владимир считает Губермана своим литератур
Лирические стихи, написанные автором с 2001 года по 2002, это период вдохновения и публикации стихов на литературных сайтах, в поэтических сборниках, участие в ЛИТО.
Сборник стихов. Начало СВО, гражданская лирика, философская лирика, религиозная лирика, любовная лирика. Поэма "Победители" в память деда старшего лейтенанта Черепанова Корнила Елизаровича, ветерана ВОВ, участников СВО.
Лучшая муза всей моей жизни, которой я написал за 10 лет 250 стихов.Бесконечно благодарен Богу за встречу с ней и вдохновение, а мышке – за хорошее отношение!
«Дело принципа» – это и буквально Гаврило Принцип, застреливший эрцгерцога Франца-Фердинанда и его жену Софью, и принцип, исповедуемый главной героиней романа Адальбертой-Станиславой Тальницки унд фон Мерзебург, «злой девочкой» нового времени. Эпоха европейского суицида развернута в пространстве уютных «спаленок» рафинированного цивилизованного мира, под который уже заложена бомба.
За последние двадцать лет появилось немало книг и статей о евреях Российской империи, основанных на архивных документах. Эта книга – научно-популярное изложение истории российских евреев от их первых появлений на различных территориях, которые впоследствии вошли в состав Российской империи. Книга подобного рода впервые выходит на русском языке: в ней использованы новейшие исследования историков и архивные источники.