3 | Поэзия - страница 6
Апрель 2005
Парад
Из боев невредимы обычно выходят мерзавцы,
Те, стрелявшие в спины своим, с пробритыми рожами,
Рапортуя наверх об убитых, командиры
Похоронных команд, воронье из штабных городков —
Им чеканить свой шаг на парадах наших побед.
В заголовки газет и на полки ложатся лишь те,
Кто подмахивал власти всегда, кто писал в ЦК только за»,
Не читая, не видя, не зная, не умея, не веря в других,
Кто на дне, словно в гуще народной, подонки,
Сытый сон от графина налево за зеленым сукном —
Им чеканить свои имена на парадах наших побед.
Июль 2005
Московская проститутка
У нас под Кинешмой
Созрела вишня. Яростно
Дрозды клюют ее,
И пьяной ягодой
Дурманит голову…
Таганкой рьяною,
Толпою пьяною
Меня задрючили,
Я вся порезана,
Хожу по битому,
Углям негаснущим,
За тридцать долларов
Иуда с улицы
Меня, гулящую,
В любую дырочку.
Сопливых мальчиков,
Бронхитных дедушек,
Кавказцев рыночных
– приму и с радостью,
И полюблю.
Но за отдельную,
А в нашей Кинешме
Цветы и ягодки
Давно осыпались,
Но наши девочки
Уже закончили
Учебу чахлую
И на лебяжее
К московским сладостям
Уже, несмелые,
Почти встают.
Август 2005
Воспоминание
На жаркой горечи
Седой от моря гальки
Средь ароматов
Сосен, йода, мидий
В счастливой неге
Долгого безделья,
Бездумья, беспечальностей,
В курчавых эмпириях
Мирозданья, под цокот
Утомительных цикад,
К минору томному прибоя,
В тени несостоявшихся романов,
При звездах и волнах,
У края тишины,
Под тонкий блюз
И кайф холодного стакана
С наивным пино гри,
Зеленым мальчиком
Сухих и белых вин,
Так хочется опять
Вернуть себя в Мисхор
Август 2005
Потьма
В Потьмах ни зги, и только зоны, зоны,
Здесь поезда крадутся по ночам,
Здесь страшные порезами загоны
Ложатся к Божьим праведным ногам.
Окрест – погоны, лай и перегоны,
Менты гоняют выцветших блядей,
Пустая слякоть мокрого перрона
И потаенный звон стекла: «налей».
И мне не мил здесь свет и тьма ночная,
Пропах убийствами и воровством мой край,
В ночи с небес Пречистая нагая,
Услышь из душ иззябших «Помогай!»
Октябрь 2005
Зима в Москве
Морозно за окном,
И солнечно и пусто.
Опять один. За утренним столом
Шмат сала, рюмка, хлеб и кислая капуста.
И так светло…
И так покойны мысли.
По радио бормочут
Очередные бредни новостей…
Я эту чепуху не слышу.
На пламенной рябине – снегири.
Рука моя трясется
От слез нахлынувшей ко всем окрест любви.
И мир во мне ликует и поет.
На белый снег ложатся тени
Неистово распахнутых небес.
Белесый горизонт, как легкая надежда.
На что? Не надо – вами сыт по горло.
Мне этот миг дороже и милей,
Чем сотни вас, несбыточных и пылких.
И в геометрии пустых, без жизни, веток
Мне приговора сладкие напевы
Читаются с хрустальной чистотой.
И этот тощий, одинокий праздник
Мне утешение спокойное принес,
Остались позади предательства и казни
И где-то рядом – маленький Христос.
Ноябрь 2005
Ж.Д.
Неистребим вокзальный дух
И шпальный запах по России,
Жужжанье перелетных мух,
И злые на весь мир кассиры,
Перронных пара огурцов,
Картошка теплая в газете,
Любой на выпивку готов
И вонь в немытом туалете,
Стоять у смутного окна
Или валяться на постели,
Соседка бойкая – одна,
Романтика переселений,
И ночь мелькающих огней,
И перелески дней беспечных
И неизменное «налей»
И разговор о вещем вечном…
Февраль 2006
Прощеное воскресенье
Что ж ты валишься, снег, сединою
На усталую память мою,
И несутся колючей пургою
И безжалостно ветры поют
Про мои непутевые мысли,
Про мои непутевые дни,
Что мне в жребии тягостном вышли,
Что промчались, как синие сны.
Похожие книги
Современное человечество стремительно стареет и не успевает осознавать этот процесс и своё состояние, в котором старость оказывается основным содержанием и смыслом жизни. Книга призвана пробудить интерес к старости. К своей старости и к чужой старости, как к своей.
В пятом томе собрания сочинений философа и мыслителя Александра Левинтова представлены стихи, написанные с 2014 по 2015 гг.Два поэтических года превращены в один затянувшийся год. Метеозависимость выражается не только в скачках артериального давления, но и в настроениях. Поэтическая литургия – явление столь же частое, как и церковная литургия, а поэтические ритмы родились раньше молитвенных. Книга содержит нецензурную брань.
Первый том собрания сочинений философа и мыслителя Александра Левинтова объединяет произведения, написанные в жанре платоновских диалогов. Эта традиция в своё время была поддержана Галилеем, Кьеркегором, Ницше и другими. Диалоги «Плато» посвящены построению понятий персонажами из разных времен и эпох, что позволяет видеть «глубину резкости» культурно-исторического фундамента понятий и включает в себя также букет диалогов «Ойкумена», формирующих к
Восьмой том собрания избранных сочинений Александра Левинтова – подведение очередных жизненных итогов, географических, так как география – основная профессия писателя. На этот раз в ареале интересов оказались самые отдалённые окраины страны, главным образом, севера́ и территории, приравненные к ним по своей суровости, безлюдности, недоступности и экстремальности. Книга содержит нецензурную брань.
Сборник юмористических и сатирических четверостиший, написанный членом союза писателей России с 2017 года. Автор 33 года отдал службе в армии, награждён боевым орденом и медалями, да и после службы работал, работает он и сейчас. И одновременно пишет стихи. Вот эти-то стихи и представлены на ваш суд. Кто-то скажет: это уже было! Игорь Губерман пишет в этом жанре, уже давно, и успешно пишет. Да, это так, и Владимир считает Губермана своим литератур
Лирические стихи, написанные автором с 2001 года по 2002, это период вдохновения и публикации стихов на литературных сайтах, в поэтических сборниках, участие в ЛИТО.
Сборник стихов. Начало СВО, гражданская лирика, философская лирика, религиозная лирика, любовная лирика. Поэма "Победители" в память деда старшего лейтенанта Черепанова Корнила Елизаровича, ветерана ВОВ, участников СВО.
Лучшая муза всей моей жизни, которой я написал за 10 лет 250 стихов.Бесконечно благодарен Богу за встречу с ней и вдохновение, а мышке – за хорошее отношение!
«Дело принципа» – это и буквально Гаврило Принцип, застреливший эрцгерцога Франца-Фердинанда и его жену Софью, и принцип, исповедуемый главной героиней романа Адальбертой-Станиславой Тальницки унд фон Мерзебург, «злой девочкой» нового времени. Эпоха европейского суицида развернута в пространстве уютных «спаленок» рафинированного цивилизованного мира, под который уже заложена бомба.
Цикл рассказов о профессоре Арнольде Давыдовиче Цикенбауме представляет собою смесь легкого эротического фэнтези и черного юмора с элементами абсурда. Алкоголь, секс и диалоги героев о любви, о Боге, о его зашифрованной программе и о Бессмертии приводят их к любовным приключениям, а потом к неминуемой грусти от осознания, что все проходит, а их жизнь безысходна в их же незавершенности и несовершенстве как себя, так и всего мира. От комедии до тра