– Почему?
– Ну я же говорю – образцы уничтожены! И уничтожены прямо в этом гомеостазисном шкафу. Посмотрите сами, эти ротозеи буквально сварили образцы!
– Прошу, оставьте эмоции. Продолжайте по существу.
– Конечно, конечно! Сегодня утром я пришёл в лабораторию, подошёл к шкафу – а на нём отображается 450 градусов! У меня чуть сердце не остановилось! Я хотел было выключить шкаф, но решил ничего не трогать, чтобы не уничтожить улики, и сразу вызвал вас…
Наконец-то, до Джонсона стало доходить. Он осмотрел гомеостазисный шкаф: на его индикаторах несколько цифр – 506 kPa, 450 К, 7pH, светились лампочки, медленно прыгала какая-то стрелка.
– Заметно, что вы далеки от научной работы. И кто вас сюда только поставил?
– Что? – удивился директор, широко открыв глаза.
– И страховых выплат вам не видать. Но я пришлю вам счёт за ложный вызов.
– Я, я… – начал заикаться директор, лицо его посерело, а на глазах показались слёзы.
– Прощайте.
Почему инспектор Джонсон решил, что это был ложный вызов, а директор лаборатории не может претендовать на страховку?
07. Комплементарные близнецы
… ― Что у вас здесь?
– Кажется, комплементарные близнецы. Они брали «Первый Плутонианский банк», но мы оказались быстрей.
Инспектор Джонсон приподнял бровь.
– И ради этой мелочи вы вызвали меня?
Местный инспектор замялся и опустил глаза в пол.
– Понимаете, мы не уверены… Кажется, это особый случай.
– А что может быть особенного в комплементарных близнецах?
– Их больше, чем двое…
Инспектор покачал головой. Всё-таки, его не зря вызвали на задворки Солнечной системы.
– Сколько?
– Восемь. Но предварительно шесть из них – пустышки. Только двое реальны.
– Выяснили, в чём заключается их комплементарность?
– Мы до конца не уверены, но, кажется, они лингвистически комплементарны.
У инспектора отлегло. Не самый сложный случай. Было бы хуже, окажись они физиологически или биохимически комплементарны. Могло бы дойти и до полной стерилизации всего сектора. С «лингвистами» проще, их особенность выявляется быстрее, а последствия не такие пагубные.
– Где они?
– В разных камерах. Строго по регламенту.
– Отлично. Я проведу опрос. Но дайте мне полчаса на подготовку.
Через полчаса инспектор начал допрос. Все близнецы действительно располагались в разных камерах. На вид это были обычные люди, довольно молодые, но с серыми лицами, будто они уже немало повидали в своей жизни. Таких почти невозможно узнать и запомнить в толпе, но от них веет странным холодом… Инспектор поочерёдно заходил в камеры к близнецам и задавал им один вопрос: «Это вы напали на «Первый Плутонианский банк?». И получил восемь разных ответов:
Вы не повесите на меня это
Я ен лыб отэ
Тавонив ен мёч в ин я
Доказать не сможете
Еигурд и илыб мат
Я ни в чём не виноват
Меня там не было
Етежакод ен огечин ыв
Выйдя из последней камеры, Джонсон взглянул на список и удовлетворённо покивал.
– Как успехи, инспектор? – торопливо спросил местный инспектор. – Вы вычислили их?
– Да.
– И кто это?
– Берите близнецов под номерами…
Какие комплементарные близнецы являются реальными, а какие – пустышками?
Перед Джонсоном сидел грузный мужчина в замасленном комбинезоне, скованный электромагнитными наручниками. Мужчина опустил взгляд в пол и лишь иногда громко вздыхал, сожалея о допущенной оплошности. Нет, не о преступлении, а о том, что попался.
– Итак, в сотый раз спрашиваю – где ваш подельник?
