– Не мешкай. У меня таких, как ты, тут сотни, – Жаба пучит глаза, которые под лупами кажутся вообще огромными. Жуткое зрелище. Квакает по-человечески она неплохо, очень разборчиво.
Это ворчание только тормозит меня. Щеки заливаются жаром. Особенно от ее противного взгляда. Мерзкая женщина, ни больше, ни меньше. Может, в коменданты специально таких набирают, чтоб студентам жизнь медом не казалась? Папа про свою комендантшу мне по дороге всякого понарассказывал. Тоже была ходячей грозой в их общаге. Они над ней издевались креативно.
– Это не надо, это не надо. Справка ноль восемьдесят шесть где? – она уже не квакает, а ревет.
– Щас, – дрожащими руками я роюсь в папке с кипой бумаг. Нахожу нужную и скорее выбрасываю ее на стол, словно обжигаюсь.
А сама луплю на комендантшу во все глаза. Боюсь моргнуть лишний раз в ее присутствии. Господи, мне здесь четыре года жить.
Она дает мне толстые своды правил и техники безопасности. Ознакомиться. Там чтения лет на пятьсот. А в обществе этой кикиморы секунда идет за три. Я подписываю все, не глядя. Жаба довольно хмыкает.
– Так, есть места на втором, пятом и девятом этажах, – она смотрит в квадратный монитор, сдвинув перманентные брови. – И еще на седьмом.
Блин, мне надо спросить про Славу. А Жабе, кажется, чисто моя рожа не нравится, так тянет толстые губы – вот-вот плюнет в меня своей слизью. Но вместо этого она делает еще глоток, смакует по щекам и проглатывает. И я решаюсь.
– А можно спросить, где Бархатов Мирослав живет?
Перманентные брови раскладываются на лбу, как разводные мосты. Жаба приспускает очки и ухмыляется.
– А че это? Кто он тебе? – одним глазом она косится на мои документы. – Фамилии у вас разные, явно не сестра.
Сообразительная амфибия попалась. Ну и пусть. Я знала, что это будет очевидно.
– Неважно. Просто хочу на его этаж.
– Ха, – теперь точно похоже на «ква». – Этот какафонщик у меня в печенках сидит. А ты к нему подселиться хочешь?
– Да, – заявляю твердо и выдерживаю тяжелый взгляд. Убеждаюсь в ее косоглазии. Левый реально глядит куда-то в сторону, вроде и на меня, и все равно мимо.
Жаба ржет, как лошадь, раскрыв пасть, и резко прекращает, стукнув зубами. Господи, со всех сторон «приятная» женщина. Впервые таких карикатурных персонажей встречаю. Москва – колоритна, папа не обманул.
– Я желания за просто так не исполняю, – она ухмыляется.
Другого и не ожидала. Я достаю из поясной сумочки купюру в пятьсот рублей. Это много, но мне хочется поскорее уйти отсюда.
– Хм, мелочь меня не интересует.
Мелочь?! Просто за то, чтобы ты мне этаж назвала? Вот жаба!
– Тысяча? – деньги прячу обратно в сумку.
– Полторы, – отрезает комендантша и захлопывает картонную папку с моими документами, как судебное дело судья, который только что вынес безапелляционное решение.
Я хмурюсь, но торговаться пока не умею. И с этой Жабой даже не хочется. Надеюсь, мне в будущем не придется с ней сильно контактировать.
– Ладно.
К пятистам добавляю еще тысячу и кладу на стол.
– Он на втором этаже живет. Тебе повезло, как раз есть койка с ним через стенку, – Жаба облизывается и выдает мне ключи от двести седьмой комнаты, а с ними магнитную карту.
Отлично! Внутри меня что-то просыпается. Забытый трепет, что ли? Я даже улыбаюсь комендантше и от души благодарю. Выскакиваю в коридор довольная. Папа удивляется моей радости.
– Тебе номер люкс выдали? Здесь вообще такие есть?
