- Неандертальцы жили где-то с середины пятидесятого тысячелетия и были недоразвитыми по сравнению с кроманьонцами, но сильнее и агрессивнее. Кроманьонцы более схожи с нами, то есть ближе к хомо сапиенс – человек разумный. И жили они ближе к нам в двадцатом, тридцатом тысячелетии. И был еще постепенный переход, когда существовали оба сразу, но кроманьонец вытеснил неандертальца, так как разумным был.
- Ну, и что это ему дало? – спросила Тося.
- А то, что кроман, будем так кратко его звать, был более приспособлен к новым условиям, когда уже посуровел климат, и пищу доставать стало труднее, появилась необходимость искать жилище или сделать самим. Да еще и получить огонь для обогрева и готовки мяса. Не будешь же питаться сырым. К тому же в это время начали приручать животных.
- Да-да, - вскрикнула оживленно Тося, - собаки, кошки, коровы. Я вспомнила.
- Пока только собаки, - закивала Мотя, улыбнувшись смущеной девушке, - кошки намного позже, когда мыши начали перебираться уже в помещения с запасами еды. Коровы тоже, а вот коза уже в руках у женщин.
- А еще что? – спросил Гоша, - Какой строй, как общались?
- Строй первобытно племенной, а речь уже появилась. Слабая, но с понятиями. Даже начали хоронить. А это уже признак разума. Не бросали, как раньше, умерших, на съедение зверям и птицам.
Мотя замолчала, поглядывая на заинтересованные лица спутников.
- И как ты много знаешь об этом периоде прошлого, - качнул головой Гоша. - Сможешь еще поделиться с нами?
- Знаю кое-что, но слишком поверхностно. Любила исторические книжки читать. Когда-то, - она вздохнула. - Вот и пригодилось.
Они замолчали и думали каждый о своем.
- А ты как очутился в полной выкладке дома? – нарушила Мотя тишину.
- Ааа, - вскинулся Гоша, - я приехал на минутку домой. Сообщить родным, что уеду на два дня и меня будет не найти, даже по телефону. Служба. И вот встретился с вами. Даааа…
Он поднялся после паузы и снял с себя бронежилет. Сложил его на приступок и вновь натянул куртку.
- Тяжелый, собака, - виновато улыбнулся он, - но, думаю, что может пригодиться, если что. Пуль нет, но от стрелы или зуба может спасти.
- Точно, - сказала Мотя, подвешивая на распорку из лома и куска камня, котелок с водой. - Счас закипит, и будем чай пить. Нашла в твоем рюкзаке пакетики заварные. Ничего, что залезла без спроса?
- Ничего, - кивнула ей Тося и пригорюнилась.
- Ты что это? – взял ее за руку Гоша. - Не бойся, я смогу тебя защитить. Веришь?
Он заглянул ей в глаза, и она тотчас откликнулась на его ласку.
- Верю, - вновь кивнула она и оставила в его руке свою ладошку.
Гоша придвинулся к ней и приобнял за плечи.
- Я еще думаю, что надо будет сходить и посмотреть наш лифт. А вдруг он сможет нас обратно перенести? Как думаете?
- Это мысль, - хмыкнула Мотя, - только уж больно далеко и к тому намело ужас сколько. Но пробовать надо. Завтра и сходим. Прям с утра.
Как закипела вода, она кинула туда один пакетик и уже разлила всем по кружкам горячего напитка. С сахаром, кто хотел. Сама же пила так.
- Люблю вприкуску, с конфеткой, но…- она усмехнулась и громко прихлебнула.
Они пили чай и молчали. Свечки горели, едва освещая сосредоточенные лица, на которых написаны было рассеяность и расстройство, у каждого своя печаль. Гоша поблагодарил Мотю и вышел из пещерки.
- В туалет, - кивнула ему вслед она и посмотрела на Тосю. - Тебе надо?
