Читать онлайн Элеонора Лазарева - Повариха



1. Пролог

Мне исполнилось пятьдесят пять лет, когда я поняла, что не выдержу еще пять до нормальной пенсии.

- Вот ранее было хорошо - тебе пятьдесят пять и марш с работы на отдых. А теперь? - вздыхала я, рассматривая себя в зеркало после вчерашних юбилейных посиделок в кафе, где работала уже почти тридцать лет.

- Нет, раньше это место называлось просто столовой и многие рядом работающие граждане и даже не работающие пользовались моей стряпней. Ну, не моей, нас было аж, шестеро на кухне из тех, кто готовит, не считая двух посудомоек, и двух молодых подавальщиц, да еще одну мою подругу, что сидела на кассе. Итого коллектив был приличным аж, одиннадцать баб в одном месте и при том с утра до вечера на одной кухне. Как вам! В квартире, ежели две на одной и то свары не избежать, а тут больше десятка!

Конечно, были и ссоры, и даже доходило до слез, но драк не было и оскорблений тоже. Так, поругаются друг с другом на повышенных тонах, выяснят у кого жопа шире и сиськи крепче и всё. А так-то жили мирно, почти по-семейному. Все про всех знали и все друг дружке помогали, поддерживали при всех властях и годах. Даже когда купили нашу столовку и переделали на новомодный лад, назвав кафе, тоже устояли перед новыми владельцами. Да и те попались вменяемыми и понимающими, что сработанный коллектив лучше не менять, так как работа от этого только выиграет. Для того чтобы все было вовремя и без лишних проволочек, нужен сплоченный коллектив, а он уже был и даже за много лет сплотился. Все друг друга знали, как облупленных: кто сколько брал, кто куда носил, кому и сколько надо было дать, чтобы заткнуть рты. Особенно мнЕ приходилось вертеться. Я же была главшпан, как смеялись мои товарки, то есть старшим поваром или стряпушилой. И я четко следила, чтобы и «овцы были целы и волки сыты» или же, по нормальному говоря, и самим было что кушать и другие тоже ели без обид, то есть вкусно и сытно.

В девяностые был полный облом с поставками и снижение этой самой сытости. Но местное начальство как-то изворачивалось и доставляло продукты, хотя меню было минимальным, дозы и порции урезались. Готовили, считай, из топора. Но все равно народ ходил в столовую - кто по привычке, потому что рядом, кто из недорого и вкусного ассортимента. Мы уж старались, как могли. Ведь и себе надо было что взять и начальству дать. А как же! Они же вертелись, снабжали умирающую советскую столовую. Местные же, что ранее приходили за обедами, теперь обижались, что, мол, мало готовим, и им не достается. А что мы могли! Это уже было указанием сверху. Вот так и держались кое-как.

И уж было, совсем зачахли, как пришел новый хозяин и все повернул по-своему – сделал кафе и начались наши веселые и спокойные денечки. Хозяин оставил нас всех на прежних местах. Временно, как сказал он, мол, посмотрим, что из этого получится. А мы что? Мы трудились не покладая рук, как говорится. Даже себе уносили через раз. Я за этим строго глядела и мимо меня проносить не разрешала. Некоторые ушли, посчитав меня подхалимкой и занудой, а другие поняли и остались. Теперь нас было всего семеро, и среди нашего бабьего царства появился еще и мужик-рабочий, что таскал ящики, коробки и бутыли. Раньше все это делали бабы, теперь же не положено по трудовому законодательству, как объяснил мне новый товаровед тоже из мужчин и также совладелец этого кафе. Итак нас теперь пять баб и два мужика - вот и все работники кухни. Правда, были еще официантки, уборщицы, посудомойки, скорее механики по моечным машинам, метрдотели, швейцары. А там еще и бухгалтерия, бармены и охранники. Так что нам приходилось кормить всех лучше, чем обычного гражданина с улицы, то есть по полной программе. Так что стащить или же урезать что, было просто невозможно. Цены были нормальные для среднего люда, и даже стали готовить на вывоз по заказам, но это уже позже.

Вчера мы отметили мои полвека с пяткой жизни и тридцать пять лет стажа. Вот так получилось в моей судьбе. Сразу после кулинарки пришла сюда и взошла по карьерной лестнице - с помощницы повара до главной поварихи. Не все было гладко, не всегда путь был усыпан цветами, и слез я пролила немало и похвальных грамот, хоть вместо обоев используй, но всегда была веселой, дружелюбной и не сплетницей. А еще у меня была мечта, это уже в девяностые, сделать небольшую гостиницу с завтраками и ужинами, с проживанием и как сейчас говорят про такое новомодным словом – хостел. Но для этого надо было много денег и много «волосатых рук». А еще и здоровья, как не скажи. В мои-то, под шестьдесят, уж и сил было мало, и сердечко подводило иной раз.

Но вчера мы хорошо так посидели! Как раз начальники-хозяева сделали выходной в кафе для моего юбилея, чему я была удивлена. Еще никто меня так не радовал, как эти молодые черти! Устроили в зале поздравления за столом с вкусностями, которые, впрочем, девчонки приготовили сами, без меня. Было много шумных поздравлений, тостов, шампанского и более крепких напитков. Мне подарили три месячных оклада и путевку в Египет в Хургаду аж, на десять дней. Я была в восторге! Да и чего еще надо стареющей бабе, у которой нет детей, и даже никогда не было мужа.

Семьи, как таковой не сложилось, родители умерли по старости. Были отдельные встречи с парнями и мужчинами, но все как-то криво, то есть жениться никто не желал. То ли боялись меня и моего характера, привыкшего командовать, то ли моего большого тела. Все-таки при моем росте в сто восемьдесят вверх и весе в девяносто кэгэ я была не для каждого по зубам. Гром баба – так называли меня сызмальства, еще с первого класса, когда я по росту стояла первой на физре и довольно долго. Потом это было и в училище. Меня даже шпана местная уважала и во дворе дома и везде, где только появлялась. Тут же посматривали на мои широкие ладони и крепкие кулаки. Да и вся я была больше похожа на мужчину с жесткими прямыми волосами, усиками под носом на верхней губе и густым голосом. Вначале я не понимала своей некрасивости, потом расстраивалась, а потом и привыкла.

- Чего уж! - вздыхала я. - Что Бог дал тому и быть!

Хотя по молодости очень хотелось быть куклой Барби, впрочем, как и многим девчонкам в свои годы.

Время бежало неумолимо и только и осталось, что работа и мои бабы на кухне. Там и была моя семья. Все их мужья-дети-внуки были моими мужьями, детьми и внуками, то есть я была в курсе всех дел, и всем как могла, помогала, советовала, утешала. И судя по количеству цветов и подарков, что стоят в зале, они тоже меня любили.

Я оглядела себя, умылась, заколола волосы и прошла в кухню своей двухкомнатной хрущевки. Это была моя собственность, вернее квартира моих родителей, которые получили её после пятнадцати лет стояния в месткомовской очереди на заводе, где работали оба: она лаборанткой в цеху, он слесарем-сварщиком. Меня сюда принесли из роддома и здесь я и выросла. Отсюда же унесли моих родных на погост и тут уже я теперь вовсе одна-одинешенька.

- Ладно, хватит душу рвать, - выдохнула я и принялась за готовку немудрящего завтрака. – Еще целых пять лет до полного пенсиона. А это и много и мало. Мне хватит для полного счастья. Буду потом путешествовать. Денег скопила, тратить было не на кого, квартира своя, машину водить не научилась, дачи не было. Так что, как западные мадамы, буду познавать мир. Вот сейчас поеду в Хургаду и потом уже начну готовиться к новым приключениям в иной заграничной стране. А уж посмотрю-то, а уж попробую-то разную кухню! Вот как только будут отпускать в отпуск, так буду путешествовать.

Позавтракала, прибралась и начала перебирать свои одежки для первого своего отдыха за границей. Было слегка боязно и радостно. Все же никогда не бывала в других странах, а про все это только смотрела по телевизору в «клубе путешествий» или в кино. А так хотелось в Бразилию и в Аргентину, где жили мои любимые актрисы по сериалам! Посмотреть на прекрасных южных мужчин с горячей кровью и черными глазами, увидеть южное море и теплый песок, прокатиться на белом пароходике и съесть что-нибудь экзотичное, о чем только в книжках читала.

С такими мыслями я и отправилась в свое турне по Египту.

Сказать, что я была довольна – ничего не сказать. Я была в полном восторге от всего, что увидела, услышала и съела. Синее-синее море, такое же небо над головой, яркий пейзаж из цветов и пальм, гостиничный номер с видом на современный бассейн, ласковое солнце и много-много фруктов и мороженого. А уж как загорала, как купалась! Вода сказочная, песок мелкий и чистый, лежаки и кресла под тентами белоснежные! Так и просится тело лечь и дремать под морской ветерок и запах близкой йодистой воды. И только шум и гам таких же туристов слегка мешал наслаждаться отдыхом.

Среди этих веселых и громких голосов часто слышалась и русская речь. Много тут было наших туристов. Отдыхали семьями, по одиночке, как я, и группами. Вот с одной такой семьей я и познакомилась. Они были, как и я, из Екатеренбурга: муж, жена и двое ребятишек - пять лет дочке и сынишке десять. Правда нам недолго прошлось побыть вместе, но остаток дней мы провели весьма увлекательно: ездили к пирамидам, посетили римские развалины, а также побывали на Каирском базаре и в лавках. Много я тогда приобрела подарков своим товаркам и их ребятне. По мелочи, но всем хотела угодить, порадовать.

Улетали мы тоже вместе.

И погибли вместе.

Наш самолет упал при полете над морем, только Средиземном. Его-то мы не раз вспоминали в своих разговорах, когда ужинали или же ехали на экскурсию. Мы же отдыхали на Красном море. На Средиземное решили поехать на следующий год. И вот теперь мы в него падали. То ли моторы отказали, то ли управляли неправильно, но мы падали. Я почти не кричала, только молилась. А еще мне было ужасно жаль моих новых молодых друзей, ведь погибала вся семья.

Вцепившись в подлокотники кресла, я читала «Отче наш» с зажмуренными глазами. Сначала начал крениться самолет на один бок, потом на другой, потом просто падал в воздушные ямы, а вскоре его нос наклонился вниз и народ, кто был не пристегнут, и вещи, что лежали в верхних ящиках, стали выскакивать со своих мест, и били сидевших в креслах. Крики боли и отчаяния усилились и перешли в сплошной вой.

Со всей своей скоростью и тяжестью самолет упал в море и тут же развалился от удара о поверхность воды.

Все погибли.

2. Глава 1.

Я очнулась от хрипа у моего уха и сдавливания груди. На меня что-то навалилось и придавило. Я отчаянно пыталась оттолкнуть это, но у меня просто не было сил. При том я задыхалась от запах пота и чеснока. И тут поняла, что это не что-то, а кто-то и еще услышала сопение и почувствовала мокрые губы на своей шее. Я еле дышала и тут же взмолилась:

- Пусти! Пусти! – шипела я и крутила головой.

- Это что же такое! – мелькала странная мысль. – Мы падаем, а какой-то муд...жик лежит на мне да еще пытается целовать и лезет мне в трусы!

Кое-как выскользнула из его охвата и открыла, наконец, глаза. Тут я чуть не умерла от страха – передо мной была мужская рожа, с колючей щетиной и пахнувшего так, что я аж задохнулась от вони.

- Пусти! – вновь отталкивала я его, а он все не унимался, и уже хватал меня за грудь и прижимал все сильнее. Я уж потеряла всякую возможность избавиться от него, как он сам быстро соскользнул с меня. Крик женщины, скорее даже не крик, а визг, заставил меня вжаться в то место, на котором я лежала. Это был не крик отчаяния, это был крик злобы и ненависти.