Читать онлайн Мария Божович - 32 мнения о COVID-19
Дизайн обложки, иллюстратор Роман Бабушкин
Редактор, верстка Дарья Руковичникова
Редактор Вероника Мезенцева
Иллюстратор Алена Синелобова
Корректор Виктория Волнухина
Благодарности:
Александр Гаврилов
© Мария Божович, 2020
© Алена Синелобова, иллюстрации, 2020
ISBN 978-5-0051-7295-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Книга, которую вы собираетесь начать читать, это парадоксальный в своем роде объект. В тот момент, когда она уходит в печать, эпидемия COVID-19 в полном разгаре, лекарство не найдено, вакцины продолжают тестироваться, мировые рынки лихорадит, национальные границы открываются и закрываются, как хлопающие двери салуна, ситуация изменяется ежедневно и ни к чему не приходит, всем хочется если не знать что-то наверняка, так хотя бы верить во что-нибудь и никто не понимает примерно ничего.
Внутри этого хаоса, разумеется, плодятся самые нелепые слухи: желание хоть какой бы то ни было определенности вынуждает людей доверять выдуманным авторитетам, строить конспирологические версии невиданной развесистости (про это внутри книги подробнее и профессиональнее рассказывает антрополог Александр Архипова). В двойном-тройном пересказе даже невинные научные гипотезы превращаются в подробные выкройки шапочек из фольги.
Не помогает делу и всеобщая сетевая подключенность. Ах, где вы, сладкие мечты раннего интернета: вот выйдет наружу ничем более не сдерживаемая правда, разобьет оковы народная журналистика, блоги заменят телевидение и пропаганду смоет потоком истины. В результате технологии привели нас к ситуации, точнее всего описываемой поговоркой «Каждый суслик – агроном»: экспертное знание чудовищно девальвировалось, а анализ примерно любой ситуации ведется на основе очень ограниченного инструментария здравого смысла без попыток хотя бы минимального обобщения накопленного знания.
В этой ситуации журналист Мария Божович и портал «Православие и мир» пошли путем чрезвычайно старомодным – и, как оказалось, весьма продуктивным. Божович ищет специалистов в разных областях: вирусологов, эпидемиологов, антропологов, предпринимателей – и спрашивает их о том, как они видят ситуацию с пандемией сейчас и что, по их мнению, случится дальше.
Прямая речь оказывается спасением от снежного кома ужасов. Какой бы страшной и неприятной ни была ситуация в мире, она совершенно точно не так страшна, как то, что выдумывается изумленным сознанием загнанного в угол человека.
Но прямая речь оказывается и проблемой – по крайней мере для журналиста. Это было очень заметно, когда эти интервью начинали обсуждаться в социальных сетях. То нечеловеческое напряжение, в которое погрузила пандемия огромное число людей на планете, требует простого и ясного выхода, а о тонкостях некогда разговаривать. Дал слово эпидемиологу – ясно, ты за этих, которые нам велят в намордниках сидеть! Дал слово автору вакцины – ясно, это ты продался правящему политическому режиму!
Собранные в книгу, эти интервью приобретают новое качество. Возвращаясь к заявленной парадоксальности: пока пандемия только набирает обороты, у нас нет никакого окончательного знания. Когда она уже закончится, мы будем знать все: оказала ли она историческое значение на жителей земного шара, точно ли мы представляли себе течение болезни, какие открытия и снадобья спасли остатки человечества. Тогда наша оптика совершенно переменится и станет исторической: так мы смотрим на Черную Чуму или мировые войны. Но то, что собрано в этой книге – и продолжается в работе журналиста Божович и публикациях Правмира – это не рассказ о точном знании в исторической перспективе, а синхронно вспыхивающие в мозаике кусочки сегодняшних гипотез. Так с прошлым работают археологи, выискивающие в раскопах осколки и выметающие кисточками пыль.
То есть эта книга – одновременно и янтарь для современным комаров, и музей, их для широкой публики демонстрирующий. Совершенно несомненно, что вы, читающий эти строки, уже знаете больше, уже видите четче, а может быть, уже даже поняли сокровенный смысл всего происходящего. Именно в этот момент как никогда полезно вглядываться в археологический материал недавнего вчерашнего дня и начинать сомневаться о том, как наша сегодняшняя картина мира будет выглядеть завтра.
Александр Гаврилов, литературный критик и редактор, соорганизатор премии «Просветитель»
Слово автора
Я по профильному образованию не являюсь ни медиком, ни биологом – у меня нет никаких специальных знаний, которые бы мне позволили с экспертами говорить на эту тему. Я филолог. Тем не менее, удивительно сложилось это время: выяснилось, что на самом деле никто ничего толком не понимает о вирусе и пандемии. Мы все впервые оказались в этой ситуации. И в каком-то смысле эксперты и профаны, как я, уравнялись в правах. Можно прийти к врачу, подергать его за рукав и спросить: «Объясните, что у вас тут происходит?» И он скажет: «Дорогая моя, я сам не понимаю, но давай рассуждать».
Для меня это время запомнится навсегда тем, что дало уникальную возможность – общаться с людьми, с которыми я, в силу отсутствия специальных знаний, просто не имею права говорить.
В иерархии журналистских жанров я всегда считала, что интервью занимает подчиненное место, одно из последних. На первом месте всегда стоит журналистское расследование – это и опасность, и грандиозная работа, и огромный объем исследуемого материала. Но вдруг оказалось, что интервью из подчиненного жанра стал основным, ведь у нас нет никаких инструментов для осознания этой новой действительности, кроме как разговор с другими людьми, которые держат руку на пульсе. И эти разговоры сложились в некоторую картину происходящего.
Я написала в шутку на своей странице в Facebook, что мы все стали понимать, что такое эпидемия и базовое репродуктивное число, как работает ИВЛ. Все мы ужасно подковались отчасти благодаря тому, что не только я, но и все СМИ стали общаться с экспертами. Это совершенно удивительный опыт, за который я благодарна и жизни, и ковиду, будь он неладен, и изданию, в котором я работаю.
Я надеюсь, что эта книга поможет понять и вспомнить, что это было за время. Эта книга – слепок наших представлений об эпидемии, которые существовали полгода назад. Мы прекрасно понимаем, что уже через год все будет совершенно другое. Но мы посмотрим на все эти интервью, как на старую фотографию, и вспомним, как это было.
Мария Божович
МАРТ
Коронавирус, о котором впервые заговорили еще в декабре 2019 года, добрался и до России. В Москве и некоторых регионах страны регистрируют первые случаи заражения. К этому времени количество подтвержденных случаев COVID-19 по всему миру превысило 100 тысяч. ВОЗ называет вспышку заболевания пандемией.
Россия, как и многие другие страны, закрывает не только международное авиасообщение, но и внутреннее. Многие россияне не могут добраться домой – границы закрыты.
Школьники и студенты переходят на дистанционное обучение – мир учится общаться по Zoom. Теперь защитные маски и перчатки стали неотъемлемым аксессуаром каждого жителя планеты.
В Москве и многих регионах страны вводится режим всеобщей самоизоляции и нерабочих дней с сохранением зарплаты. «Оставайся дома» – главный общественный лозунг следующих трех месяцев.
Начинается полномасштабная и затяжная борьба с новым врагом человечества.
Коронавирусу все равно сколько народу убить. Почему он опаснее многого, что мы встречали? Интервью с Георгием Базыкиным
– Коронавирус из новостных лент перекочевал прямиком в нашу жизнь. Например, друг моей дочери приехал из Лондона, а на следующий день у него была температура 37,5 и сухой кашель. Не без труда удалось вызвать врача из поликлиники, который взял мазок на тест и сказал: «Если через два-три дня не позвонят, значит, все нормально». Так два или три? А если не звонят, то это потому, что тест еще не готов, или он и отрицательный, или просто забыли? И сколько еще ждать, не выходя из дома? Вопросов много. Как «по уму» это должно быть устроено?
– В начале этой вспышки тестирование занимало неделю. Это долго. Семь дней в ожидании «то ли да, то ли нет» многие дома не высидят. Скорость – это первое. Второе – таких тестов должно быть достаточно много, чтобы каждого потенциально находящегося в группе риска и демонстрирующего симптомы можно было бы проверить.
– Почему не тестировать всех подряд?
– Тест не на 100% надежный. Вы получите довольно большую долю ложноположительных – когда у человека вируса нет, а тест скажет, что есть. Поэтому опираться только на результаты теста нельзя.
Но у нас есть другой надежный метод. Того, кто находится в группе риска, можно карантинировать. Люди это делали веками, до всяких тестов. Приехал из Италии? Самоизолируйся на две недели. Скорость распространения эпидемии зависит от того, насколько часто здоровые контактируют с больными. Любые меры, которые вы можете предпринять, чтобы это число контактов снизить, будут полезны. Китай пошел ва-банк, минимизировав частоту всех контактов, какие можно себе представить. В Ухане и в Хубэе было сделано для этого практически всё, вплоть до того, что где-то людей просто заперли дома: здоровых, больных, рискующих и не рискующих. Этот опыт оказался успешным. У эпидемиологов есть такой параметр – базовое репродуктивное число: сколько новых заражений случается на одно существующее. Допустим, я простудился, сколько людей в среднем я заражу той же самой простудой, чихая и кашляя, пока не выздоровею? Если я в среднем заражаю трех человек, то базовое репродуктивное число равно трем.
– Обычный показатель какой?
– Для разных болезней он очень разный. Для сезонного гриппа – около 1,5. Для риновируса, который вызывает простуду, – около 6. Для кори, если мы говорим о не вакцинированной популяции, он очень большой – 12—18. В случае с коронавирусом изначально речь шла о показателе 2—3. В Китае на одну инфекцию случались две-три новые. Если с этим ничего не делать, то будет рост по экспоненте: число инфицированных будет удваиваться каждые 6 дней. Но любые меры, которые вы можете предпринять, чтобы это число снизить, позволят что-то выиграть. Вы ограничиваете перемещение людей внутри города, между городами, кто-то не выходит из квартиры, где-то закрываются школы, часть людей изолируете в больницах – это всё помогает.
Когда китайцы приняли весь этот набор мер, показатель опустился у них ниже единицы. Если человечеству удастся достаточно быстро сделать то же самое на всем земном шаре, то будет очень хорошо. Но то, какие меры нужно принимать, зависит от стадии эпидемии. В начале перекрывать границы может быть полезно, но это потеряет актуальность, когда у нас начнутся случаи передачи вируса внутри страны. Тогда задачей станет сдерживание эпидемии. И важно, что будет происходить на этой стадии. Насколько эффективно вы выявляете новые случаи, быстро тестируете, получаете надежный результат, восстанавливаете контакты зараженного с другими людьми, изолируете и так далее. А также, насколько эффективно будет справляться ваша система здравоохранения с тяжелыми случаями. Это, если хотите, грандиозная проверка системы на прочность. Но мы можем ей помочь. Соблюдая принцип: заболел – сиди дома.
Борьба с вирусом опаснее, чем вирус?
Похожие книги
