Она взяла под локоть Сергея и в этот самый миг заметила взгляд секретарши. Он был полон ярости. Вот так дела! Женщина определённо ревновала своего обидчика!
Варя отвела Сергея в свой кабинет и предложила стул напротив. Сама же встала за его спиной, чтобы тот почувствовал себя, как говорится, «не в своей тарелке».
Михайлик что-то сказал, но Варя не разобрала, поэтому и задала очевидный вопрос.
– Вы что, не знаете русский язык?
– Это латынь, – раздался выразительный ответ. – В переводе на русский нечто вроде «женское лицемерие хуже виселицы».
– Вот как?! – Варя нахмурилась.
– Вы спрашиваете: исключаю ли я вас из списка лицемерных особ? Нет. Не исключаю. Вы встали у меня за спиной, чтобы я чувствовал себя неуютно. Это очевидный признак коварства. А коварство, как известно один из родственников лицемерия.
Варя осознала, что с этим человеком ничего просто не будет.
– Я встала у вас за спиной, потому что задумалась! – Варя опустилась в кресло напротив и устремила хмурый взгляд на Сергея. Тот махнул рукой и кратко изрёк:
– Всё логично. Так что вам не стоит переживать.
– Во-первых, я не переживаю. А во-вторых…что логично?
– Ложь тоже родственник лицемерия!
В какой-то момент Варе захотелось его убить. Но вместо того, она насмешливо уточнила:
– А что насчёт мужчин, которые бьют женщин?
– В моём случае это напрямую связано с…душой!
– Понятно. Вы её избили по доброте душевной?
– Не совсем так. В моей душе давно тлело такого рода желание. И оно осуществилось в виде удара локтем по накрашенному лицу.
Михайлик сидел с серьёзным видом и с готовностью отвечал на вопросы. Но Варю не оставляло чувство, что он над ней насмехается.
– А что вы можете сказать насчёт причины ссоры?
Михайлик показал рукой себе за спину.
– Понятно…женское лицемерие?!
Михайлик слегка склонил голову, тем самым подтверждая её догадку.
– Мне бы хотелось услышать детали!
– Прошу прощения…как к вам обращаться?
– Капитан Силантьева.
– А по имени отчеству нельзя?
– Нет!
– В таком случае, капитан Силантьева, должен вас огорчить. Я не считаю уместным сообщать детали ссоры. У меня есть достоинство, и я намерен его сохранить.
Варя осознала, что продолжать далее допрос бессмысленно. Одновременно, возникла мысль, касающаяся выяснения деталей ссоры.
Она достала блокнот с ручкой и положила перед задержанным.
– Напишите адрес жительства, имя, фамилию и номер телефона, – заметив улыбку, она строго добавила: – Таков порядок.
Михайлик молча выполнил требование следователя. Варя вызвала полицейского. Тот, увёл Сергея. Следующей стала секретарша ректора.
Потерпевшая довольно ярко описала причину потасовки. Она утверждала, что Сергей Андреевич Михайлик приставал к ней с прозрачными намеками постоянно, и даже описала два случая, когда он, якобы, зажал её в углу и пытался стянуть нижнее бельё. Столь красочному описанию верилось с трудом, точнее, совсем не верилось, но… следователь, на всякий случай, решила проверить свою догадку.
Она, словно невзначай, передвинула блокнот таким образом, чтобы женщина увидела, что именно там написано. Этот приём полностью преобразил секретаршу. Спустя минуту она уже смотрела на Силантьеву с откровенной ненавистью.
– Прошу прощения! – Варя убрала блокнот. – Думаю, мы как две женщины поймём друг друга. Тем более, что вам «Серёжа» совсем не нравится, – она намеренно сделала ударение на имени и, понизив голос, продолжала: – А вот мне он понравился, был убедителен, и я ему поверила. Поэтому и хочу его отпустить. Ну, а потом, сами понимаете…он красивый мужчина. Я тоже недурна. Может сегодня и начнём…
