50 секретов воспитания детей, или Как воспитать сына, который строит дом - страница 4

Мое слово «нельзя» Вова воспринимал беспрекословно: мама плохого не скажет. И когда мы шли по городу или были в поездке, и я видела что-то угрожающее ему, мое слово «нельзя» было для него быстрым предупреждением несчастного случая.

Я потом рассказывала сыну про такую «учебу», он говорил, что это было жестоко, но я с ним не соглашусь. Я предотвращала его настоящие беды.

А совсем недавно произошел случай наоборот. Можете себе представить, на этот раз сын сам уберег меня от травмы. Когда я в строящемся доме проходила к трубам в затемненном углу, по ходу моего движения располагалась железная балка. Она покрашена в темно-коричневый цвет, а там было затемнение, и я ее не видела, хотя она была на уровне головы. Я уверенным шагом направлялась к ней, и тут Вова увидел: мама не останавливается, значит, не видит – и резко крикнул: «Мама, осторожно!». Когда он крикнул, я ничего не поняла, но, как вкопанная, встала буквально в нескольких сантиметрах от балки. Тут я ее и разглядела. Я могла со всего маху удариться, и страшно подумать, какие могли быть последствия. Но, так как с детства мы с детьми четко закрепили между собой такое предупреждение происшествий, то я быстро отреагировала. Мы все приучены к тому, что просто так никто дома не закричит. Если кто-то кричит, значит, существует реальная угроза, и следует быстрая реакция домочадцев.

Хочу подробнее остановиться еще на одном очень важном моменте. Надо уметь отпускать своих детей. Мой сын женился в 23 года. Его жена Татьяна – умница, отличница, работает терапевтом. Я просто передала, как я говорю, в белые рученьки своего сына и знаю, что у него все будет хорошо. Сейчас ему 26 лет, мы с ним общаемся достаточно часто, но не каждый день. Каждый день – это много. Я часто вижу людей, которые со своей мамой созваниваются ежедневно – это утомительно. Если не произошло никакого события, то, я считаю, в этом нет необходимости. Если постоянно надо созваниваться с мамой, то некогда думать о себе и жить своей жизнью.

Оптимальным является трех-четырехдневный перерыв. Через три дня паузы я хочу знать, как у сына дела, все ли в порядке. Точно так же и он. Через каждые три-четыре дня мы или общаемся по телефону, или договариваемся о встрече, будет ли, например, вечером в среду у него время. Если да, то я подстраиваю свои планы, и мы встречаемся, проводим вместе примерно два часа, ужинаем и рассказываем о своих делах, делимся мнениями, смеемся – мы изумительно с ним общаемся! Просто идеальные отношения в моем понимании.

Бывает, меня спрашивают: «Не жалко тебе, что отдала своего сына?», «Не ревнуешь к невестке?». У меня даже мысли такой не возникало. Нет, ни ревности к Тане, ни претензий у меня нет. Я хочу счастья своему сыну, а для этого у него должна быть теперь своя жизнь, своя семья. Я, как мать, выполнила свою миссию, отошла на другой план, но осталась его мамой. Мы понимаем друг друга, советуемся, делимся радостями.

Особенно ценно то, что сейчас, когда в моей жизни происходит неординарное событие, и мои эмоции мешают мне порой принять правильное решение, произвести анализ, я, если позволяет тема события, звоню сыну и прошу его проанализировать ситуацию. Он сразу же высказывает свое мнение, подбрасывает несколько идей, и я могу быстрее принять решение, а не ждать, пока улягутся мои эмоции.