* * *
Для оставшихся в живых бойцов, покинуть особняк Алмаза, залитый свежей кровью и напоминавший поле битвы, оказалось не менее сложным делом, чем туда ворваться. Во-первых, Лавруша оказался верен своему слову, а потому они волокли на себе раненого, во-вторых, – и это было гораздо хуже! – им пришлось с боем пробиваться к собственным джипам.
Пока шла отчаянная перестрелка в доме, хорошо слышная на всю округу, к воротам подъехал «BMW». Оттуда выскочило пятеро бойцов Алмаза, вызванных Альбертом на подмогу. Несмотря на безнадежные сигналы клаксона, ворота им так никто и не открыл, и они уподобились ниндзя, лихо перемахнув через забор.
Все это случилось как раз в тот момент, когда отряд Лавруши начал покидать особняк. Поскольку бойцы Алмаза оказались в тени забора, а бойцы Шрама – на фоне ярко освещенного дома, то они сразу же понесли потери. Раненому, которого волокли на себе двое соратников, досталось никак не меньше шести пуль, так что в медицинской помощи он уже больше не нуждался. Из четверых, оставшихся в живых бойцов, включая и самого Лаврушу, один был тяжело ранен. А нападавших было пятеро – здоровых, озлобленных, снаряженных полными обоймами, умело прячущихся и перебегающих с места на место. Несладко пришлось бы неустрашимому Лавруше, если бы ему на помощь вовремя не пришел шеф и Борич, притаившийся между двумя джипами. Да, это именно Шрам, следивший из своего тонированного «Lexus», за ходом сражения, вовремя покинул салон и короткой очередью из автомата «Узи» сразу свалил троих нападавших. Добить оставшихся оказалось «делом техники», да и Борич тоже принял участие, паля наугад из своего ствола. Причем ему повезло меньше чем шефу – один из людей Алмаза успел продырявить его левую руку не совсем метким выстрелом – метился-то он явно в сердце. Но, несмотря на радостный факт, что Боричу удалось выжить – он скулил шакалом…
Впрочем, потери отряда Шрама оказались настолько велики, что один из двух джипов чуть было не пришлось бросить во дворе, ибо вести его было просто некому – от банды осталось двое раненых и Шрам с Лаврушей. Примерно так же, во времена великих географических открытий, эскадры Колумба, Васко да Гамы да и других знаменитых путешественников, вынуждены были сжигать свои корабли, ввиду слишком больших потерь среди экипажей. Но, оставлять такие очевидные улики для следствия было не в правилах Шрама, и он приказал посадить за руль в один из джипов раненного в руку Борича и взять этот автомобиль на буксир.
Однако Шрам не забыл об основной цели своего визита, поэтому перед тем, как отдать приказ об оставлении затихшего поля битвы, он подозвал к себе запыхавшегося Лаврушу, чтобы задать ему самый главный вопрос:
– Алмаза порешили?
– Кажись, да, – неуверенно отвечал самозваный командир «бандитского спецназа».
– Что значит «кажись»?! – разъярился Шрам, держа автомат опущенным дулом к земле. – Грохнули или нет?
– Ну не видел я, Шрам, – с отчаянием в голосе покаялся Лавруша, – после того, как он в окно сиганул, я его больше и не видел. Тут же такая пальба началась… Зато пса и змееныша его Альбертина мы точно грохнули – сразу с двух стволов замочили.
– Пса… – протянул босс, – что мне его кобель?! Что мне его дегенерат Альб?! Я хочу видеть труп Алмаза, иначе на хрена вся эта разбора замучена?!
