Василий вскочил и решительным шагом вышел из кухни.
– Слушай, Велиал… – снова подсел ко мне Ян. – Короче, вот какое дело… Мы с парнями готовы, в принципе, подписаться на эти гастроли. Только нам нужна… некоторая гарантия. Как насчет небольшого аванса? Ты же понимаешь, что…
– Знаешь, Янчик, дорогой друг, – я панибратски обнял «цеппелина» за плечи. – Историю одну хочу тебе рассказать. Про дона Хуана и хромого паломника. Короче, шел как-то паломник по каким-то своим делам и напротив пещеры дона Хуана споткнулся и вывихнул ногу. А дон Хуан как раз в этот момент снаружи сидел. Солнечные ванны, так сказать, принимал. Ну и выпивал, не без этого. Любил, понимаешь, дон Хуан прибухнуть в солнечный денек.
– Велиал, я вообще-то с тобой серьезно разговариваю… – Ян попытался стряхнуть мою руку с плеча. Но хрен там у него получилось. Я же решил, что надо с ним подружиться!
– Янчик, мне все говорят, что я умный, – хмыкнул я. – Так что ты лучше до конца историю-то дослушай, будь лапочкой! В общем, заметил дон Хуан это дело, в смысле что паломник на одной ноге скакать пытается, и говорит: «Чувак, ну вот далеко ты на одной ноге упрыгаешь? Садись рядом со мной, я с тобой во-первых, выпивкой поделюсь, а во-вторых, я в прошлом месяце курсы первой помощи закончил, так что могу на тебе потренироваться шины накладывать». Паломник сначала, такой, обрадовался. Подсел на камешек рядышком. Дон Хуан ему бухлишка налил, сидят вместе, на солнышко щурятся, ждут, когда нога травмированная заживет…
– Велиал, ну что за детский сад?! – снова попытался перебить меня Ян.
– Не спеши, – я доверительно заглянул Яну в лицо. – Дальше началось самое интересное. Дон Хуан нашел дощечку и бинт. И начал их на ногу паломнику, значит, прилаживать. И тут паломник, такой: «Что-то коротковата дощечка-то…» Дон Хуан промолчал. А потом еще: «Слушай, вот разве это гостеприимно – заставлять сидеть на голых камнях?» Дон Хуан второй раз промолчал. И тогда паломник совсем офигел. И говорит: «Я там у тебя в пещере бабу заметил, пусть она мне отсосет по-быстрому…»
Я замолчал, испытующе глядя на лицо Яна. Тот насупился. Хорошо, значит не совсем дурак, сообразил, к чему я веду.
– Так вот, Янчик, – сказал я. Убрал руку с его плеча. Поправил заботливо воротник его рубашки. – Тебе знакомо выражение «открытый финал»? Ах да, точно, у тебя же два высших, и одно из них вроде даже какое-то гуманитарное… В общем, у этой истории финал открытый. Не буду я тебе, Янчик, рассказывать, что ответил дон Хуан паломнику. И не надо на меня так осуждающе смотреть. Чтобы на пинках катиться по мокрому склону холма, ноги-то не нужны, в общем…
Ян молча сопел, не глядя в мою сторону.
– Я рад, что мы друг друга поняли, – я похлопал его по плечу и вышел из кухни.
«А может, ну нафиг этого Яна вместе с его „Цеппелинами“? , – думал я, вклиниваясь на диван между Астаротом и Бегемотом. – Мутный тип, одни проблемы от него…»
– …это он, оказывается, Пантеру у нас пытался сманить! – закончил Бегемот историю, начала которой я не слышал.
– Ну-ка, ну-ка! – оживился я. – С этого места поподробнее!
– Да я рассказывал про Алишера, – объяснил Бегемот. – Он тут, короче, к Наде недавно подкатывал, на свидание ее водил.
– Внезапно, – усмехнулся я. – И что было дальше? Жажду подробностей!
– Ой, да это такая ржака! – включился Бельфегор. – Короче, Алишер ходил к гадалке, а она ему сказала, что успех к нему придет через даму бубновую. А он решил, что это про Пантеру. Что у нас дела идут так хорошо, потому что Надежда – наш талисман. И что если он ее у нас переманит, то у него тоже будет все хорошо.
