Читать онлайн Светлана Воропаева - А что скажет психолог?

Между сном и явью есть миг, когда нужно решиться открыть глаза и увидеть, что тебя окружает. В последнее время Мария Павлова часто оттягивала момент столкновения с реальностью.

Проснувшись, она ощущала под телом что-то средней мягкости, и лишь потом приходила ассоциация – кровать.

Кровать казалась чужой, а запах, что проникал в нос родным и успокаивающим. Возможно ли такое?

Оголённые части тела касались тёплой, мягкой, но не идеально гладкой ткани, на этой же ткани покоились правая часть лица до входа в ноздри, сминая тонкую подушку почти до матраца. Шея затекла, руки по швам, поясница ныла, уставшая от позы на животе.

Павлова никогда не спала раньше на животе, отчего теперь раз за разом она осознавалась себя утром в самой ненавистной для себя позиции.

С трудом перекатившись на спину, Мария потянула к краю кровати ноги, желая снизить напряжение. Пошевелила пальцами рук. Ещё хотелось стряхнуться с души неведомую тревогу.

«Пора вынести эту тему на обсуждение с психологом, не забыть бы снова. Кстати, когда мы назначили встречу и сколько у меня сегодня клиентов? Ничего не помню».

Пришлось открыть глаза, сползти на деревянных ногах с кровати и чуть расшторить окно. Августовское солнце ворвалось в узкий проход между штор и осветлило спальню, будто пробудив пылинки в воздухе.

«Вечером уберусь, пока сына нет. Хорошо, что мама забрала его на время. Плохо, что я поставила сегодня клиентов. После трёхдневки стоит всегда оставлять день отдыха. А может и вовсе взять академ по гештальту? Спокойно наладить практику и не мучить себя нескончаемой учебой. Ладно не сегодня. Где там мой телефон? Нужно посмотреть, когда первый клиент. Точно не с утра, но вот когда?».

Девочке Даше, что сидела напротив Марии, было восемнадцать с небольшим, однако язык не поворачивался назвать эту на вид малышку девушкой. Худенькая, с едва оформленной грудью, без косметики, с русыми по плечи волосами и пронзительно глубокими серыми глазами. Взгляд все же выдавал ее возраст, если не накидывал сверху лет пять.

Павлова пока не могла понять истинной причины этой бездны глаз. Как и причин визита девушки.

Вопреки обычным протоколам общения с клиентом, согласно которых стоило узнать ещё до личной встречи, суть его обращения, чтоб понимать, работает ли Мария с подобными запросами, тут она согласилась встретиться, принимая как аргумент просьбу: «Можно я скажу вам лично?».

Когда о таком просит юная особа, сложно отказать, не разобравшись в причинах секретности. Что за страх, сковывает язык девушки, одновременно пробуждая в Павловой яркий интерес?

Интерес и страх порой предательски похожи своими телесными проявлениями: на мгновения останавливается дыхание, сжимается живот, последующий вдох пьянит, и будоражит энергией ранее скованное тело, бросает его в жар.

Отличает их, кажется, то, что при интересе возникает напряжение, как аккумуляциях энергии перед действием что-то получить, при страхе – от чего-то отказаться или защититься.

Можно ли в моменте отличить одно от другого, большая загадка. Поэтому Марии приятнее было считать, что в Дарье живет страх, а в ней интерес. Можно было подумать, что она плохо размышляла о клиентке, вот только не было бы в той негативных чувств, стала бы Даша обращаться за помощью к психологу.

Поза Дарьи была красива, словно она тренировала ее перед зеркалом, однако в ней не было расслабления. Девушка, например, не откинулась на спинку большого белого кресла и занимала пятой точкой опоры лишь половину сидения, найдя дополнительную поддержку в локте, поставленном на левый подлокотник так, что скручивало позвоночник и вообще должно было быть неудобным, хоть и радовало глаз эстетически.

«Интересно, – подумала Мария, – Дарья сознательно терпит это неудобство или неосознанно? Есть ли у неё какая-то мотивация так сидеть?»

Есть теория, что психолог должен молчать, а клиент говорить. И даже больше, заговорить первым. Вот только это красивая теория. Не всегда клиенты готовы сразу начать общение, особенно если до этого у них не было опыта, и они совершенно не представляют, как происходит терапевтическая встреча. Поэтому Павлова всегда начинала говорить первой, помогая людям разговориться.

– Если хотите, могу предложить вам вот эту подушку под спину, чтоб было комфортнее, – начала Павлова, указывая на серую думочку, лежащую на третьем пустующем кресле.

– Нет, спасибо, – покачала головой Дарья.

– Вы можете поерзать на кресле, чтоб найти максимально удобное положение для вас. Мне будет приятно, если вам будет комфортно в этом кабинете.

Девушка кивнула, оставаясь в прежней позе.

– Меня можно называть и Мария и Маша. Если вам в процессе нашего общения захочется перейти на «ты», скажите мне об этом. До этого момента я буду обращаться к вам на «вы». И подскажите, пожалуйста, как лучше обращаться к вам?

– Даша, – снова кивнула девушка, – Ко мне можно на «ты». Но называть вас на «ты» мне будет не удобно.

– Тогда и я, с вашего позволения, буду обращаться к вам на «вы». Чтоб мы были в равных позициях, – и не давая Дарье опомниться, продолжила. – Для начала мне хочется коротко рассказать вам, как будут проходить наши встречи, чтоб потом не отвлекаться на организационные вопросы. Однако, конечно, если вам будет что-то не понятно и интересно по формату нашего общения, вы всегда можете задать мне интересующий вопрос. В этом кабинете есть чай и кофе, вода, если захотите что-нибудь, дайте мне об этом знать. Я с удовольствием предположу вам напитки. Я сама люблю пить чай в процессе общения, поэтому буду иногда отхлебывать из этой чашечки. Надеюсь, вы простите мне эту слабость. Кстати, может вы сейчас хотите, чай, кофе или воду?

– Нет, спасибо.

– Туалетная комната была у входа, но дверь неприметная, иногда люди ее не замечают, если что, я покажу вам ее. Если вам захочется свежего воздуха, я могу приоткрыть это окно. Если вдруг будет прохладно, есть плед, я подам. Не стесняйтесь, попросить меня о чем-то, чтоб вам и вашему телу было комфортно, насколько это сейчас возможно. Я здесь сейчас для вас и мне важно, что с вами происходит.

Казалось, что Дарья напряглась ещё больше.

– Наша консультация будет длиться пятьдесят пять минут. Это может быть наш диалог и обсуждение чего-то или ваша возможность высказаться и поделиться тем, что вас беспокоить. Я могу предложить вам какие-то игры или техники, для большего понимания происходящего и улучшения вашего состояния. При этом мне хочется еще раз обратить ваше внимание, что я здесь для вас, а значить, если вам что-то не хочется делать, вы всегда можете сказать мне об этом. И мы вместе выберем наилучшее продолжение нашей встречи. Иногда я задаю задания на дом. И я сразу разрешаю вам их не делать, если у вас нет желания на это или сил. Мы не в школе, я не оцениваю вас. Моя задача вам помочь. Кажется, все самое важное я вам рассказала. Теперь мне хочется больше узнать о вашей жизни и ситуации.

Даша молчала. Маша тоже. Ей как начинающему психологу, практикующему всего пару лет, было сложно держать такие паузы, однако, она все больше делала успехи.

– В целом у меня все хорошо, – вдруг заговорила Дарья. – Только… только… – она замешкалась. – Помогите мне забыть одного парня.

– Вам нужно кого-то забыть? – искренне удивилась Мария.

– Если нет, то хотя бы помогите вспомнить, почему мы расстались, – потупила взгляд девушка.

«Вот тебе задачка: либо вспомнить, либо забыть, третьего не дано, – подумала Павлова. – Как-то не вяжется это с той секретностью, что фонила изначально. Или это было смущение, а не страх?»

– В моем арсенале нет техник по экстренному забыванию кого-то, – по-доброму улыбнулась Павлова, пожимая плечами и развела руки, бесстрашно открывая грудь. – По моему мнению, если мы кого-то помним, значит этот человек чем-то важен для нас. А отказ от чего-то важного всегда похож на жертвоприношение.

– Иногда нужно чем-то жертвовать, – тихо ответила Даша, опуская глаза и рассматривая рисунок на ковре, застилавшем пространство между ней и психологом.

На ковре были витиеватые узоры в красных, синих и желтых тонах на персидский манер. На первый взгляд казалось, что он совсем не подходит для кабинета с белыми стенами, белыми креслами с серыми подушечками, с серыми плотными шторами, журнальным столом и напольными книжными полками цвета ясного дуба. Это коллега Павловой, с которой они вместе арендовали кабинет и делили его по дням недели, притащила ковёр с дачи. Временно. Однако тот прижился и создавал необъяснимый уют и атмосферу. Так что никому и в голову не приходило, сослать его снова за город.

– Я могу поисследовать с вами, чем так важен вам этот парень, которого вы хотите забыть, помочь присвоить себе эту важность.

На миг Дарья так сильно поджала губы, что Павлову от макушки до пяток прострелило болью и захотелось сгорбить плечи.

– А если у нас не получится, – продолжила Мария, – то я поищу для вас специалиста в области гипноза и может он поможет вам забыть его. Как вам такое предложение?

– Вспомнить он тоже может помочь?

– Может, теоретически. Однако я бы не советовала вам использовать какие-то техники, чтоб вспомнить. Наша психика устроена мудрым образом, мы ничего не забываем просто так – это защитный механизм. Мы бережём себя от какой-то боли, которую пока не можем пережить. Возможно нет сил, нет достаточно времени или ещё что-то. Если не торопиться, вы точно вспомните сами, когда будете готовы.

– Но мне плохо от того, что я не помню, – ровно произнесла Даша.

– Примите это как жертву текущего момента. Как вы говорили? Иногда нужно чем-то жертвовать.

– Хорошо, – согласилась девушка.

– Даша, вы имеете право не соглашаться со мной, взять время подумать, найти другого специалиста или сразу гипнотизера. Вы понимаете это?

– Вы не хотите со мной работать? – не поняла Дарья.

– Хочу, – искренне сказала Павлова на миг послушав свое тело. – И я так же хочу, чтоб и вы хотели работать со мной. Именно тогда наша работа будет эффективной. Я не хочу, чтоб вы что-то делали через силу.

Дарья явно смутилась последней фразе, однако спросила совсем о другом:

– Когда мы можем начать?

– Мы уже начали. В идеале, встречи лучше проводить раз в неделю и договориться о конкретном времени для встреч. Например, каждый понедельник в 12-00 как сейчас.

– Хорошо, – снова согласилась Даша.

«Да ей и гипнотизер не нужен, – с ужасом подумала Павлова. – Так на все соглашается. Интересно, придёт ли она на следующую встречу. Это реально согласие или форма вежливого отказа? Кажется, я тоже становлюсь категоричной. Но с другой стороны девочка даже не посмотрела свой календарь».

– Забыла еще об одном важном моменте, вдруг спохватилась Павлова. – Я храню конфиденциальность и все, что вы скажете останется между нами. Исключением является лишь то, что я хожу на супервизии, это когда я обсуждаю свою работу с более опытным коллегой, ну, как врачи имеют наставка, так и у психологов есть такое. И со своим супервизором я могу обсуждать какие-то детали наших встреч, чтоб улучшить наше взаимодействие. Однако если вы не хотите, я не буду выносить ваш случай даже на супервизии. Хотя встреча с супервизором или суперавизорская группа, где несколько психологов, тоже следуют принципам конфиденциальности, записи встреч не ведутся.