– Очень полезный подарок, – покивала Павлова. – У меня для тебя будет домашнее задание. Посмотри, пожалуйста, фильм «Семьянин», американский, двухтысячного года с Николасом Кейджем. Он новогодний, это так, совпадение, не подумай, что как-то связан с моим вопросом. Обсудим потом твои чувства к сюжету фильма.
– Интересно, – хмыкнула Глаша, вдруг улыбнувшись и встрепенувшись. – Я посмотрю. Ты меня заинтриговала.
***
Маша не выдержала и пошла обедать с Ярославом. Можно было бы сказать, что она шла просто пообедать в «Зефир», как единственное приличное заведение в округе, только это было бы абсолютным враньём. Она понимала, что там будет Яр и он, безусловно, составит ей компанию.
– Привет, красавица, – произнёс Ярослав.
Хостес проводила Машу за столик, который она выбрала в первый раз, когда посещала это заведение. Яр уже сидел там.
– Не надоело здесь сидеть? – игриво хмыкнула Павлова и осеклась, вспоминая прошлое Ярослава.
– Это будет твой столик. Всегда, – игнорируя предыдущий комментарий сказал Быковский. – Мы как красавица и чудовище.
– Для меня ты не чудовище, – хмыкнула Маша.
– Некоторые думают, что я хуже.
– Для меня ты…, – хотела сказать Павлова «самый нежный и отзывчивый мужчина в моей жизни», однако остановила себя от неуместного комплимента. И быстро сориентировавшись, закончила словами: – Тот, кому я могу доверять.
Яр улыбался глазами.
Он был не красив. И в тоже время было в нем что-то такое, что помогало ему договориться почти с любым человеком. Она же наоборот, по юности много молчала. И некоторые его поступки считала излишне эксцентричными, а может и вовсе сумасбродными.
Сходились они лишь в возрасте и росте. А так, жили в соседних дворах, ходили в разные школы. Впрочем, по классике, хорошие девочки в подростковом возрасте увлекаются плохими мальчиками. И кажется, их подростковый возраст все длился и длился, невзирая на длительные перерывы в общении.
– Пойдём со мной на ужин? – буднично сказал Быковский, когда им ещё не принесли обед.
– Зачем? Ты же не любишь рестораны? – искренне удивилась Павлова, а после засмеялась в полный голос, одной рукой держась за живот, а другой спереди за шею.
– Что? – не понял он.
– Ты не любишь рестораны, – не могла успокоиться Маша, заливаясь смехом. – Ты и этот ресторан. Немыслимо!
– Ты их любишь, – пожал плечами Ярослав. – Тыкни в любой ресторан на карте Москвы, и мы туда пойдём. Помнишь, как я однажды испортил вам вечер с сыном в ресторане, критикуя еду. Я хочу это исправить.
– Помню, – резко посерьёзнела Маша. – Тогда было так мало денег и так хотелось получить удовольствие от выхода в свет.
– Мне жаль, малыш, я не понимал, что делаю. Приперся к вам, и все испортил, даже не заплатив за вас.
– Угу.
– Мне жаль. Я не понимал, как для тебя это важно.
Глаза Павловой увлажнились и чуть не проронили слезу, однако Яр живо продолжил:
– Но согласись, кухня там была говно. А вот твои котлеты – всегда получается божественно.
Павлова вновь засмеялась:
– Не напрашивайся. Не позову.
– Я подожду, – кивнул Яр.
Сколько она его знала, Быковский всегда был скуп на эмоции, если не считать экспрессивных проявлений чувств, однако Маша давно научилась считывать его состояния по микро-движениям. Можно сказать, он был ее первым учителем по психологии, особенно по физиогномике.
Она откинулась на спинку кресла и улыбнулась, откровенно рассматривая Ярослава. Как же он был не красив и мил одновременно, особенно сейчас, когда отрастил бороду.
