Пампа иногда оживала островками запылённых кустов. Мигель достал из рюкзака кислое яблоко и стал потихоньку жевать. Хавьер от яблока отказался.
– Да что с тобой случилось—то? – не выдержал Мигель. – У тебя вид такой, как будто ты кошелек с деньгами потерял.
– Кстати, о деньгах, – немного помолчав, вдруг сказал Хавьер. – Хочешь немного заработать?
– Почему нет?
– В Барилоче нужно будет передать привет одному приятелю. Сможешь?
– Чего—то ты темнишь! – сказал Мигель. – Где это видано, чтобы за привет деньги платили!
– Бывает и такое, – не смутился Хавьер.
– А что ты сам?
– Сам не могу. Похоже, у меня контролёр есть.
– Какой еще контролёр?
– А вон тот, – Хавьер кивнул на задремавшего лысого с газетой. Двигатель ревел так, что можно было не смущаться, что кто—то услышит их разговор. – Только тихо. Ты смотри, а я пока прогуляюсь.
В это время автобус начал притормаживать и подъехал к дощатому навесу. Водитель зевнул и громко крикнул:
– Чачарраменди – на выход! Стоянка двадцать минут.
За окном нарисовалась деревушка, одноэтажные домики, десяток улиц. На площади у автостанции мальчишки играли в футбол консервной банкой. Хавьер подмигнул, встал и пошёл к выходу. Мигель не понял его игривого настроения. Попытался что—то спросить, но Хавьер приложил палец к губам и спрыгнул с подножки. В этот же момент лысый мужчина рядом с водителем быстро свернул газету и, похлопывая себя по карманам, тоже вышел из автобуса.
Всё, что происходило дальше Мигелю осознать было сложно. Он явно видел, как вслед за уходящим во дворы Хавьером устремился лысый с газетой. Но шёл он как—то неохотно, все время оглядываясь по сторонам, как будто потерявшийся ребёнок. Хавьер, наоборот, шёл уверенно и, пройдя несколько метров, резко свернул в проулок, скрывшись из поля зрения Мигеля.
Водитель автобуса два раза нажал на кнопку сигнала, это означало, что до отправления маршрута осталось пять минут. Мигель вышел из автобуса, посмотреть, куда девался приятель. Поездка срывалась – друг исчез.
– Едешь или остаёшься? – водитель выглянул из окна и ещё раз нажал на клаксон.
– Погоди, вещи заберу, – Мигель подхватил рюкзак Хавьера и злой от непонимания ситуации сел на скамейку под навесом. Автобус крякнул, выдал выхлопное облако и запылил по дороге. Начал накрапывать дождь и захотелось есть. Время тянулось медленно. Подошли местные пацаны стали с интересом разглядывать постороннего. Автобусы заходили сюда не часто, и каждый незнакомец становился достопримечательностью.
– Автобусов сегодня больше не будет, – рыжий мальчишка смотрел на него с интересом. – А ты к кому приехал?
– Сам не знаю, – улыбнулся Мигель. – Тут у меня приятель один потерялся. Бросить его нельзя.
– Бывает, – сказал рыжий и подсел на скамейку. – У нас в прошлом году колдун приезжал искал одного ара.
– Кого? Араукана, мапуче. У них потерялся один мужик. Сначала говорили, он собрался и к духам ушёл. Неделю его не было, а потом колдун их – калку – поговорил с духами, те сказали, нет у нас посторонних, ищи в Чачарраменди – вот он к нам и приехал. По всем домам ходил. Народ боялся, что калку начнет кровь быков пить. Про них всякое говорят. Дня три по дворам ходил, а потом на пятачке за деревней стал обряд проводить. С Нгенеченом18 разговаривал, я сам слышал!
– С кем? – не понял Мигель.
– Нгенечен – у них самый главный. Если другие что-нибудь не увидят, то от этого точно не скроешься. Он, в общем, сказал, что мужик этот пропащий, хоть и бродяга, но спрятан надёжно, душа его бродит по земле и скоро вернётся к родственникам, пусть готовят ему встречу.
