Разговор с Фернандо закончился всё же на оптимистичной ноте. Он ещё раз вспомнил возлюбленную Лауру, пожелал Мигелю с Хавьером хорошенько повеселиться и высадил их на автостанции в городишке Санта Роса:
– И ещё, парни, сейчас по всей стране неспокойно. Того и гляди, военные опять власть возьмут. Говорят, в верхах снова решают, кому управлять, может статься, с гор слезете, а страна—то другая! Берегите себя, амигос!
Солнце уже раскрашивало закатными лучами пыльные улицы. Ободранный чёрный кот был единственным обитателем автостанции в этот час. На ночлег Хавьер предложил остановиться у тётушки Розалинды:
– Она когда—то в молодости дружили с отцом. С тех пор они, пожалуй, не виделись, но изредка переписываются. Донна о нас знает, денег много не возьмёт.
Тётушка Розалинда оказалась седой старухой с пёстрым платком на голове. Она была хозяйкой небольшого бара на окраине. Жильё для ночлега Мигелю понравилось. Это была небольшая комната на втором этаже. На первом – бар с полуночным танго. Тут же какая—то компания приняла их к себе, как будто они старые знакомые.
– Амигос, я угощаю, – сказала старуха и поставила перед ними два бокала с коктейлями.
«Удивительный всё же он человек», – думал Мигель, наблюдая, как через несколько минут Хавьер уже болтал с новыми знакомыми. Аккордеон затянул какую—то мелодию из Пьяццолы. Кто—то прямо на мостовой начал танцевать, кто—то закурил ещё одну сигару. Сигарный дым в свете фонарей казался волшебным туманом страны Оз. Мигель только в этот момент почувствовал усталость, после семисот километров дороги. Звёзды казались крупными золотыми яблоками на тёмном небе. Ночная прохлада опустилась на Санта Роса, пора идти спать. Хотя всё происходящее с ним уже было самым настоящим сном.
– Амиго, может потанцуем? – голос рыжей красотки окутал его моментально. Это был вовсе не танец, это была история чьей—то страстной жизни. Мигель точно знал, что не он герой этой истории. Но с каждым тактом дыхание Розы становилось ближе и горячее, и каждый его шаг стал шагом в дремучую сказочную чащу. – Не бойся, амиго, – слышал он сквозь пелену завораживающего тумана. Двигался на ватных ногах.
Роза, как и полагается, пахла розовой водой. Руки её были легки, а ресницы касались щек, словно опадающие цветочные лепестки. Он сжимал крепче её ладонь и теснее прижимался к упругому телу.
– Ого! – дышала она. – Откуда ты такой взялся? Тебя привёз Хавьер—красавчик? Почему же он скрывал тебя раньше?
Думать, откуда прекрасная Роза знает Хавьера, не хотелось. Перед глазами мелькала рыжая чёлка, красные губы и глубокие глаза Розы.
– А может, вот так, – неслышно спросил Мигель и перехватил поддержку партнёрши. Опыт участия в уличных студенческих милонгах17 даром не прошёл. Он начал осваиваться в танце. Ноги помнили всё, хотя изящным танцором он никогда не был.
– А ты лихач! – восторженно сказала Роза, когда в перерыве они сели за столик выпить по коктейлю. – Надолго к нам?
Мигель понимал, что можно не отвечать, вопрос этот праздный. Пожал плечами, улыбнулся. «Ну, понятно!» – сказала Роза и достала сигарету. Он оглянулся, друга нигде не было. Кабачок наполнился людьми. И внутри, и на уличной веранде за столиками сидели люди. Аккордеон снова заиграл танго, но Роза не спешила танцевать, Мигель этому даже обрадовался.
– А ты здесь как? Живёшь? – спросил он.
– Живу, работаю. Всего понемножку. На каникулы приехала к подруге. Знаешь, Мар-дель-Плата? – Мигель кивнул. – Я оттуда. Кстати, и Пьяццола тоже. Он на соседней улице жил, представляешь? Если бы я раньше знала!
