Сандро Боттичели Покинутая.
Смятые одежды, словно сброшенные крылья. Глухая стена с кусочком неба. Ясный и прекрасный мир стал недоступен. Надежды нет. Свободы нет. Как обычно это бывает с историей, она погибла от рук своих же последователей… прекрасный мир при уже не вернуть – заметен краешек неба, который выглядывает из-за ворот, будто показывая безмятежную, счастливую жизнь там за стенами. Ту, которой она лишилась.
Ему осталось лишь одиночество, сиротливость, вплоть до безымянности в конце жизни. Будто пришла вечная зима, только мрак. Только лишь коварство, клевета, ненависть и предательство кругом. Корчилось,пугало, издевалось над его разумом. Исступление черной бездны – как свидетельство несовершенства общества, в котором творил гений. Багровые отцветы того большого костра, который заполыхает в его судьбе…, и он захлебнется в огне и дымной тьме под свинцово – пепельным маревом столицы…
Был в истории такой эпизод – в 1495 году сожжено на костре бездыханное тело Савонаролы. И был задан вопрос, за какие грехи был подвергнут позорной казни брат Джироламо Савонарола. Прозвучал ответ: «Сказать тебе правду…? У него не только не нашли смертных грехов, но и вообще никаких, даже более мелких, обнаружено не было».
«Откуда они приходят? И праха. Откуда они появляются? Из могилы. Разве кровь заполняет их жилы? Нет: ночной ветер. Они сеют семена смятений в человеческой душе, поедают плоть разума, насыщают могилу грешниками. Они неистовствуют заранее. В порывах ветра и под дождем они бегают туда и сюда, подкрадываются, пробираются, просачиваются, движутся, делают луну мрачной и чистую струящуюся воду мутной. Паутина внимает им, дождь разрушает мир. Таковы они, люди осени, остерегайтесь их…» (Рем Бредбери).
… в то декабрьское утро 1825 г. столица империи словно обезумела. Будто гонимые медной плетью колоколов по городу носились отряды жандармерии. Вой, визг, стенания и плач злым эхом разносились по притихшим улицам. Люди оцепенели от внезапно злобы и тьмы. Прошло время песен и праздников. Солнце побагровело, как запекшаяся кровь. И небеса уже почернели, звезды погасли …и камни площадей раскалились словно гонимые бесами, кружились в адской карусели все дни хлопотливо и угрюмо жандармы, как бы готовя костер для «сожжения суеты» – причин и следствий поиска свободы. Проклиналась гордость, лес страха покрыл дорогу свободы. Гробовое молчание толп народа. Песни и танцы, любовь и красота – эта «проклятая роскошь» – стали близки понятию «чума», умолкли и растворились. Казалось, вот она, старуха – средневековье, повернула стрелки истории, возвратилась справить привычный ритуал – тризну, умертвление и погребение.
Поблекшая, страна жила без иллюзий и блеска.
Смятение самого Пушкина перед безысходностью собственных жизненных усилий в условиях сложного и трагического времени. И здесь же – гимн жизни, вере, смыслу бытия; утренняя свежесть, аромат цветущего сада, пушистые ветви черешни – создание «Памятника». Поистине, символа могучего человека – борца. Не забывшего весну, не разлюбившего людей, воспевавшего величие рода людского. И грешный, и смертный, и любящий и ненавидящий. Гений Пушкин. Торжество Человека! Будто помещенного на одну из фресок Микеланджело, создавшего образы мужественности.
«Человек весны», утверждающий победность красоты, жизни, мира на земле. Он жил и творил три века назад. Его судьба была сложна и полна тяжелых испытаний, раздумий, сомнений. Но Пушкин сумел в своих лучших стихах воспеть всепобедность гармонии бытия. Сын России, воспевавший, как никто, прелесть земного бытия. Умиротворяющую человека, славящую красоту природы, словно смотрящей на нас с волшебного полотна С. Виноградова.
