А тому ли я дала? Когда хотелось счастья, а получилось как всегда - страница 2

Потому терплю. Когда уже совсем прижимает и отказываться уже никак, даю. Потом реву, отмокая в ванне. Противно и за себя, и за него, и за нас.

Отплачусь и вроде как и ничего, приду в себя, и нормально, жить можно. В остальном-то хорошо у нас… Никто никого не третирует, личное пространство у каждого имеется, да и прекрасных моментов немало. Тем более что найти отдушину – дело плевое.

Изменяю я ему со второго года совместной жизни. Там, с другими, у меня огонь. И секс на полную катушку, и развлечения такие, о которых с мужем даже и поговорить неудобно. Нет, он не ханжа, наоборот. Просто ну вот не могу я себе представить, что рядом с ним буду такой безбашенной, сумасшедшей, открытой. Как-то неудобно, стыдно, негоже это.

Любовники мои, кстати, – полная противоположность Васе. Какая там надежность, какое уважение, какая стабильность… Не знаю я, как с ними другие женщины прямо по-серьезному живут, семью строят. Но зато страсть, такая, знаешь, настоящая ЖИЗНЬ! Я прямо чувствую, как рядом с ними дышу каждой клеточкой, дрожу от прикосновений, энергии море, и адреналин… и словно по лезвию ножа…

Потом, правда, перед мужем стыдно. Все же свинство это какое-то по отношению к нему… Он же любит меня, все для нас, а я за спиной черт-те что творю, словно паскудина какая. А… паскудина и есть. Бабушка моя всю жизнь таких шаболдами звала и проклинала на все лады. Не дай бог тебе, говорит, Анька, такой стать, смотри мне! Ей-богу, накаркала.

Смешно, конечно, я, как немного сознательная стала, ну, в период юности с мозгом, начитавшись психологии, все боялась, вдруг по заветам Фрейда или Юнга, ну кто там про родителей, короче, выберу себе такого же, как мой папочка. И буду сопли жевать, жаловаться всем, что не любит, внимания не уделяет, обижает.

Отец, в общем, ничего криминального не делал. Ну, не избивал до крови, не знаю, не насиловал, запойно не бухал. Строгий был, да. И я его боялась всегда. Он словно глыба льда. Всякий раз, когда домой с работы возвращался, в квартире наступала мертвая тишина, воздух – хоть режь, такой напряженный. Хотя, говорю же, с топором ни за кем не гонялся. Просто вот такой человек. До меня особенно дела не было, все, что его интересовало: убрано ли дома, какие оценки и чтоб не шлялась. Помню, однажды в школе случайно одноклассница мне губу рассекла, неуклюже повернулась и прямо чем-то острым полоснула. Так я неделю ходила, как Анджелина Джоли, а папа даже не заметил.

Мама перед ним трепетала, поддерживала во всем, прямо стелилась. Ванечка то, Ванечка это. Я, когда подросла, смотрела на нее и думала: нет, я вот так ни за что не буду, чтобы мужик в мою сторону даже не глядел, пока из кожи вон лезу.

И ведь смогла, не влезла в такое же дерьмо. Правда, что-то счастья от этого особенно не прибавилось.

Попробуем мы с Анечкой разобраться…

Готова поставить деньги на то, что стоит тебе только кому-то поведать о своих проблемах, как в ответ следует: «С жиру бесишься ты, Анька!» И думается мне, что сама ты не раз именно такими словами себя отчитывала.

Но, как мы обе видим, результат этих воспитательных мер – прямо скажем, так себе. Попробуем другие.

Что мы про тебя знаем? Что ты девчонка, выросшая без отца. Точнее, так: в некотором смысле, может быть, лучше, чтобы ты реально воспитывалась без него. Уж прости мне эту прямоту. Ибо вреда тут явно больше, чем пользы. Отчего я так жестко? Твой папа, Ань, хоть и не был насильником, запойным алкашом под забором или еще какой откровенной нечистью, тем не менее совершил один смертный грех в воспитании: пренебрегал тобой.