– Эмма!
Я поднимаю глаза и вижу перед собой Пола.
– Джек Харпер хочет тебя видеть, – коротко говорит он.
– Что? – Моя улыбка меркнет. – Меня?
– Комната для совещаний, через пять минут.
– Он сказал зачем?
– Нет.
Пол отходит, а я невидяще смотрю на экран и борюсь с тошнотой.
Мне дурно.
Значит, я с самого начала была права.
Прощай, работа.
Я потеряю работу из-за какого-то дурацкого признания во время какого-то дурацкого полета!
Ну зачем мне понадобилось лезть в этот бизнес-класс? Зачем понадобилось разевать свой кретинский рот? Я просто глупое, глупое трепло!
– Зачем это ты понадобилась Джеку Харперу? – с оскорбленным видом допытывается Артемис.
– Не представляю.
– А еще кого-нибудь он вызывает?
– Не знаю, – рассеянно бросаю я и, чтобы избежать дальнейших расспросов, принимаюсь наугад тыкать пальцами в клавиатуру, перебирая в уме варианты развития событий.
Я не могу потерять эту работу. Позорно провалить еще одну карьеру.
Он не может уволить меня. Просто не может.
Это несправедливо. Я не знала, кто он. Конечно, если бы он честно, с самого начала сказал, кто он на самом деле, я бы никогда не упомянула о резюме. И… вообще ни о чем.
Тем более что я никогда и не подделывала свои дипломы или степени, верно?
И не имею уголовного прошлого и судимостей. Я хороший работник. В самом деле стараюсь, как могу, и не так уж часто сачкую. Засиживалась в офисе, когда шла рекламная кампания спортивной одежды; организовала рождественскую лотерею…
Я печатаю быстрее и быстрее и от волнения заливаюсь краской.
– Эмма! – Пол многозначительно смотрит на часы. – Пора.
Я вздыхаю и встаю.
Не позволю меня уволить! Просто не дам!
Я направляюсь к двери, иду по коридору к совещательной комнате, стучу и толкаю дверь.
Джек Харпер сидит за столом для переговоров и что-то царапает в блокноте. Я подхожу ближе. Он поднимает глаза. Лицо у него такое мрачное, что у меня внутри все переворачивается.
Но я должна защищаться. Мне необходима эта работа.
– Привет, – произносит он. – Не могли бы вы закрыть дверь? – Он терпеливо дожидается, пока я выполню просьбу, прежде чем объявить: – Эмма, нам нужно кое о чем потолковать.
– Прекрасно вас понимаю, – отвечаю я, стараясь, чтобы голос не дрогнул, – но хотела бы высказаться первой, если позволите.
Джек Харпер на какой-то миг теряется, но тут же насмешливо вскидывает брови:
– Разумеется. Валяйте.
Я смело шагаю к столу, делаю глубокий вдох и смотрю Харперу прямо в глаза:
– Мистер Харпер, я знаю, зачем вы меня сюда пригласили. Да, я была не права. Глупый просчет, о котором я глубоко сожалею. Прошу простить меня. Этого больше не повторится. Но в оправдание… – Мой голос звенит от переполняющих меня эмоций. – В оправдание могу сказать, что тогда я понятия не имела, кто вы. И мне не кажется, что я должна быть наказана за невольную, хоть и глупую ошибку.
Следует пауза.
– Думаете, я собираюсь вас наказывать? – хмурясь, спрашивает наконец Джек Харпер.
Какая жестокость! Как он может быть таким бесчеловечным?!
– Да. Вы должны понять, что я никогда не упомянула бы о деталях своей биографии, если бы знала, кто вы! Это… это все равно что ловушка для мух! И если бы все это происходило в суде, судья не признал бы это доказательством! Вам бы даже не позволили…
– Ваша биография? – Со лба Харпера исчезает морщинка. – А! Отличная оценка в вашем резюме! – Он пронзает меня осуждающим взглядом. – Должен заметить, это фальсификация.
