Михаил понял, о чем говорил байкер, ведь с ним происходило то же самое. Внезапно к нему пришло видение, как будто он стоит с байкером на грани пропасти, и они, держась за руки, падают вниз с обрыва и разбиваются о камни.
– Минуточку, кажется, я знаю, куда нам надо идти, но чтобы увидеть посредника, нам нужно будет умереть.
– В этом есть смысл, но только я туда не пойду, мне нравится жить.
– А что будет потом? Что будет, если мы этого не сделаем?
– «Вечная мука, вечная мука, вечная мука». Вот что говорят мне твои защитники.
– Значит, у нас нет выхода.
– Посмотрим, я убежден, что выход есть всегда.
– Попробуем не умирать, возможно, реальность не так плоха, какой она кажется сейчас, на самом деле.
– Что тебе сейчас показывают?
– Кроваво-красный цвет, реки крови застилают мое воображение.
– А у меня голос переключился на крик. Они в нас, и что бы мы ни делали, они и дальше будут изводить нас. Мы обречены.
– А что, если выбрать другую смерть, не хочу прыгать с обрыва. Я мог бы, скажем, повеситься. Что тебе говорят на это голоса?
– «Не получится, не получится, не получится». Они слышат и видят нас насквозь.
– Что же делать?
– «Прыгать, прыгать, прыгать». Голос сильный и резкий, как будто говорит не один человек, а целая толпа.
– Ну и способность! За что же мы это получили? Я вроде серьезно не грешил по жизни, чтобы заканчивать самоубийством.
– Здесь нет нашей вины, просто он должен родиться, а мы должны умереть, – минуту он помолчал, – это они сказали… это кара, а не способность.
– Но мы этого не заслужили.
– Что уж говорить, теперь уже ничего не сделаешь, нас выбрали, и наша задача – подчиниться, а не то будет только хуже.
– Да, так жить невозможно – в постоянном страхе за свою жизнь. Лучше умереть так, чем медленной и мучительной смертью. Что на это говорят тебе голоса?
– «Все правильно, все правильно, все правильно».
В тёмном углу комнаты прячется он. И выходит на свет только тогда когда ему вздумается. Шуршустик, шуршустик, шуршустик. Все озираются, друг на друга как будто увидели его. Ох, если вам когда-то придётся повстречаться с ним, вы его не забудете. Его морда выглядывает на тебя из-под предметов, из под картин, но находится там, где никто никогда не найдёт. Он сам придёт, если этого захочет.
– Шуршустик, я видел тебя – прокричал толстый. Его пухлое тело, и лысый затылок взмокли и отражали свет ночной лампы. Он явно был трусоват, и боялся его больше всего на свете. Но было ещё кое-что, чего он боялся, но пока я вам этого сказать не могу. Несмотря на свой средний возраст, он по-видимому, был больным. Если точнее то ему не хватало воздуха в лёгких, и он задыхался довольно часто, если шёл достаточно долго, или видел что-то страшное по телевизору. Несмотря на его одиночество в дверь постучали. Он подошёл к двери открыл её, и, задыхаясь спросил: Не мог прийти по раньше?
Ещё более толстая фигура зашла в помещение, и затем произнесла: Что ты опять его видел?
– Да жирный опять.
На голове у жирного была шапка скрывающая его седину и преклонный возраст. Хотя обвислое и крайне непривлекательное тело не скрывала майка он по-прежнему её носил, и считал что выглядит в ней нормально – Шуршустик снова у меня в квартире, я начинаю думать что скоро покажется его морда.
– Не беспокойся толстый вместе мы с ним справимся – Жирный подошёл к нему и поцеловал его в лоб, видимо для того что бы тот успокоился.
