– Пошли со мной в актёрское, а? Я всего-то один раз цветной галстук надел, а ты уже вон как запел! Один в один – Сергей Витальевич, – отозвался Кеша и выкинул сигарету.
– А что, где Даня? Случилось чего? – спросил товарищ, протягивая жвачку.
– Спасибо. Да не, у него свои дела какие-то срочные, домой поехал.
– А за пропуски не влетит? Или его отпустили?
– Пф, да он сообразительный, нагонит всё. Мне кажется, ему в Училище только сами самолёты нужны, а не знания.
Ребята зашли в корпус, приложили пропускные карточки к турникету, и загоревшаяся зелёная лампочка ознаменовала начало нового учебного дня.
– Итак, добрый день, студенты! Вы, возможно, не догадываетесь, почему первые две пары по истории у вас сегодня проходят в библиотеке, так что я вас просвещу… – начал преподаватель.
– Да мы даже не догадываемся, какого фига у лётчиков история на третьем курсе, блин, – заворчал шёпотом кто-то с последней парты.
– Завтра в Административном корпусе пройдёт праздник и день открытых дверей для абитуриентов в честь пятилетия сотрудничества Училища Гражданской Авиации и Аэрокосмического Государственного Университета. Как вы знаете, мы все объединены общим делом и любовью к небу!
– УГА и АГУ, блин, – снова зашептали с последней парты.
– А вот и повод, – вполголоса подметил Кеша.
– Выпить? Приглашаешь? – пошутил Кир, сидящий впереди.
– Завтра пульс отдавать, не полетим.
– Эх, переносится пьянка, получается…
– Получается.
На самом деле Кеша только что нашёл подходящий предлог для посещения архива. Этот юбилей сыграет ему на руку – никто не удивится, с чего это он вдруг заинтересовался научными сотрудниками и историей. Ну, по крайней мере, никто из взрослых, а товарищам, если что, можно и соврать, что заставили.
***
Найти информацию о бывших сотрудниках оказалось несложно – она была рассортирована по годам выхода на пенсию. Видишь год, подписанный на полке – значит, на ней все книги, изданные преподавателями Училища и Университета в этом году, и папки с оформленными историями тех, кто вышел на пенсию. Это не личные дела, конечно, но оно и понятно. А вот как найти хоть что-то про нынешних сотрудников?
Кеша никак не мог понять систему. Он долго бродил между стеллажами, словно между креслами пассажирского лайнера, как бродят люди, которые не могут разобраться, где в их билете указано место. Вот только у него даже билета не было.
Сквозь мутные окна под потолком в зал проникали косые лучи послеполуденного солнца. Тусклые блики бегали по полу, прыгали по стенам в погоне друг за другом и нежно касались корешков книг на полках. Стеллажи были похожи на бабушкин немецкий гарнитур – такой древний, тёмно-коричневый, покрытый блестящим лаком. Пыли вокруг было столько, что создавалось впечатление, будто и это не пыль, а прах последнего посетителя. Это место явно не пользовалось популярностью ни у курсантов, ни у студентов, ни у преподавателей. “А могли бы сделать творческое пространство или коворкинг…” – с грустью подумал Кеша, которому всегда хватало креатива, но не всегда – инициативности.
Наконец, он нашёл полку с какими-то подарочными изданиями брошюр к юбилею ещё Военного Училища, потом и к юбилею Гражданского – они печатались каждые пять лет. Кеша уселся за стол и начал листать их от безысходности. На одном из разворотов увидел список всех профессоров нынешнего Училища, в котором были указаны места их обучения и годы выпуска. Оказалось, что Невзоров Илья Александрович учился в том самом Военном Лётном, которое было раньше на этом месте. “Забавно… Вот так вот учишься, потом продолжаешь здесь же работать, и так всю жизнь… Скучно ему, наверное. Он хоть полетать-то успел?” – подумал парень и решил, что точно не хотел бы работать здесь до пенсии. Ему это место за два года уже успело изрядно надоесть, хотя он и был рад, что наконец начались учебные вылеты.
