На барной стойке демонстративно стояли две пустые кофейные чашки. Край одной из них был испачкан помадой.
“Да, вы, сука, издеваетесь!” – Аделина без долгих раздумий кинула обе чашки в мусорное ведро.
Села.
В тишину пустого дома сквозь дорогие трехкамерные стеклопакеты прорвался вой соседской собаки, неожиданно оживив воспоминания о грязном тоскливом приюте и огромной лохматой псине в клетке.
Однако ночь в своем доме, мягкая постель и теплый душ сделали свое дело. На следующий день утром Аделина в приподнятом настроении приехала в офис за полчаса до начала рабочего дня, отдохнувшая и полная энергии. Такие резкие смены настроения наверняка насторожили бы любого близкого человека. Жаль, у Аделины таких не было.
В 11 утра в большой переговорной начиналось совещание. Взяв необходимые бумаги, Аделина направилась по коридору к большим стеклянным дверям, сквозь которые уже издалека было видно, что все собрались и готовы приступать к обсуждениям. Почти у самых дверей кто-то крепко схватил ее под локоть и отдернул в сторону.
– Марк Анатольевич? – удивилась Аделина.
Марк был не просто начальником, он был владельцем огромной строительной фирмы, в которой работала Аделина. Высокий, кареглазый, приятный во всех отношениях мужчина, предмет обожания всей женской половины фирмы, удивительным образом к своим сорока годам ни разу не был женат, однако такие близкие контакты с подчиненными никогда себе не позволял.
– Вам лучше не заходить, – он немного ослабил хватку, но руку не отпустил.
– Я не понимаю. Мы выглядим странно, и на нас все смотрят, – с вызовом сказала Аделина, пытаясь аккуратно, но настойчиво освободиться из его рук.
Из-за стеклянных дверей на них действительно уставились пара десятков человек.
– Аделина, там… там все говорят о вас.
– Значит, самое время зайти и послушать. И отпустите меня уже, – она сделала шаг в сторону двери.
– Вам не понравится.
– Давайте обойдемся без сцен из турецких сериалов. Почему мне нельзя войти и почему обо мне все говорят?
– Требуют вашего увольнения.
– Продолжайте, – холодно сказала Аделина.
Марк опешил. Он слышал, как отзываются о ней последнее время сотрудники, но чаще всего игнорировал доходящие до него слухи. Их с Аделиной редкие беседы, как бы ему ни хотелось каждый раз их хотя бы немного продлить, весь прошедший год ограничивались положенным на стол отчетом, коротким рапортом о проделанной работе и быстрым обсуждением бюджета на следующий квартал.
Аделина – надежный сотрудник. Результат ее работы всегда был настолько хорошо виден, что ни один из отчетов Марк ни разу так и не прочитал. Между ними никогда не возникало разногласий, и это был первый раз, когда он лично смог убедиться в правдивости слухов о ее жесткости, граничащей, по словам коллег, с жестокостью.
Марк знал совсем другую Аделину. Он помнил ее с самого момента приема на работу. Помнил ее убедительные доводы в пользу формирования имиджа компании с помощью благотворительности. Помнил, как у нее горели глаза и как она радовалась первым успехам, первым газетным публикациям, первым хвалебным статьям с упоминаниям названия компании и лично владельца. Помнил, как они веселились, подбирая ему костюм на первое крупное интервью…
А еще он помнил, как она была счастлива в браке. И скольких усилий ему стоило постоянно держать это в уме.
Потом случилось тяжелое расставание с мужем и много связанных с этим событий. На какое-то время у Марка появилась надежда, которая мгновенно угасла. Аделина замкнулась в себе, продолжая исправно выполнять свою работу. Наверное, он один видел, как ей плохо, и только он один чувствовал себя должным сказать то, что сейчас собирался.
