Die Tochter traf das Buerschlein
Tief in das junge Herz hinein,
Tief in das junge herz hinein.
Ta ra la la, ta ra la la,
Tief in das junge, junge Herz hinein,
Ta ra la la, ta ra la la,
Tief in das junge Herz hinein.»
(В лесу, в зелёном лесу
Там стоит домик лесника,
Оттуда выглядывает каждое утро,
Такая весёлая и свободная от забот,
Дочь лесника,
Дочь лесника, такая весёлая,
Дочь лесника.
Лора, Лора, Лора, Лора,
Прекрасны девушки
Семнадцати, восемнадцати лет.
Лора, Лора, Лора, Лора,
Везде есть прекрасные девушки;
Приходит весна в долину,
Передайте привет Лоре, прощай, прощай, прощай.
Лесник и его дочь —
Оба прекрасно стреляют.
Лесник подстрелил оленя,
Дочь затронула парнишку
Глубоко в сердце.
Глубоко в юном, юном сердце,
Глубоко в юном сердце.)
– Красиво поете юноши! – раздается с усмешкой голос словно из ниоткуда, – Только надо знать что петь, чтоб чего худого не накликать… Любое пение духов привлекает! И не всегда светлых. Осторожней нужно быть, когда свои пропасти открываешь, особенно в радости. Джины на наши чувства слетаются сразу, как стаи ворон.
Красноармейцы вертят головами и почему-то не сразу замечают странного человека в рваном полосатом халате, который пристально на них смотрит из проулка, почти сливаясь с тенью от нависшего домика.
– Это кто еще? – замирает Кетчик, невольно перехватывая оружие наизготовку, – Старец вон этот… Взгляд злобный, весь всклокоченный, поза почти боевая… Может из басмачей или сочувствующих, беситься, что мы его друзей побили?
– Нет, – тихо шепчет Ягунов, – Он здесь случайный.
– Откуда знаешь?
– Дервиш это. Странник.
– И что это значит?
– На Востоке это вроде монаха или святого по их верованиям. Дервиши ходят по всему миру, считается что обладают сверхъестественной силой, могут всякие чудеса творить… И даже объединяются в воинствующие ордена! Словом, достаточно колоритное явление Старого уходящего Востока! Ас-саляму «алейкум отец! – повышает голос Ягунов, – Что тебя привело к нам почтеннейший?
– Ва-алейкум ас-салям ва-рахмату-Ллахи ва-баракятух, мои юные друзья! – слегка смягчается, но в глазах еще гуляет неистовое непредсказуемое пламя, – Случайных встреч не бывает! И я послан к вам высшей силой, чтобы вразумить и наставить на путь истины и правды. Для всех заблудших в темном Лабиринте жизни…
– Ну началось… Карусель затуманивания мозгов, – недовольно вздыхает Виктор, – сейчас начнет свою псевдомистическую ересь нести. Я уже этого фольклора экзотического здесь наслушался и насмотрелся досыта. Сначала высокие патетические слова о спасении души, потом деньги и продукты давай, белый солдат и даже патроны. Это одна схема. От кишлаков до базаров. Все одна пластинка крутится! Про Аллаха и воздаяние… Они кроме этого здесь что-нибудь знают?
– Подожди… Пусть скажет! Все-таки человек в летах, старость надо уважать. Тем более здесь. Может что дельное предложит. Помощь местных нам очень нужна.
– Вижу вас обоих, – с хитринкой присматривается чудной человек, – интересные пути у вас, непростые, извилистые… С одним все хорошо будет, придет куда надо. А вот второй…
– Так, Паша, с меня этого хватит, я устал, не хочу это слушать, пойду я к ребятам… Если хочешь общайся! Вкушай сказки тысячи и одной ночи! Я в другой раз…
– Да погоди, не суетись, Витя, сейчас все выясним. Человек с открытым сердцем пришел. Вероятно…
Дервиш подходит ближе и красноармейцы замечают, что он сжимает большой рваный камень в руке.
