Аджимушкай. Красные звезды в каменном небе. Том 2 - страница 8



И это не фантазии, а самая настоящая суровая, даже жестокая реальность! И это все предстоит разгребать…

Перштерер вздохнув, возвращается к своим бумагам, но вдруг невольно вздрагивает, от хлопка входной двери. Он резко поднимает взгляд, рука почему-то инстинктивно тянется к кобуре. Хотя прекрасно знает, что во дворе только недавно проходил часовой. Нервы… Напряжение последних дней сказывается несмотря на его стальную волю. Он смотрит вперед. В проеме двери вырастает высокая темная фигура. Из-за яркого света настольной лампы и полутьмы в самой комнате не удается разглядеть кто перед ним стоит.

Перштерер хочет что-то сказать, но почему-то все слова куда-то пропадают, и к горлу подступает вязкий ком ощущения опасности.

– Кто там? – как-то хрипло неестественно выдавливает оберштурмбаннфюрер из себя, – Рабочее время закончилось. Что случилось?

В голову врывается рой нехороших мыслей. А если это партизаны? Сколько уже было случаев в соседних селах, когда подземные бандиты, под покровом ночи проникали в дома и вырезали целые подразделения. Очень тихо, без шума, без единого выстрела, уничтожали всех и исчезали как тени с восходом солнца, растворяясь в своей преисподней катакомб…

– Представьтесь, как положено! Что за цирк?

– Да я это… Что с тобой?

– Кто я? Не могу понять.


В ответ раздается смешок. Фигура чуть подается вперед. Немного крадучись, по кошачьи.

– Кто я? Смерть твоя! Или как там говорится… Доброй ночи, господин оберштурмбаннфюрер! —звучит из темноты с нотками иронии.

В темноте кажется, что-то клацает железом, доносится какая-то возня и вошедший, замирает с уверенным превосходством. Повисает тягучая напряженная пауза.

Перштерер холодеет и нащупывает рукоять пистолета. Бросает взгляд на окна. За ними подозрительно тихо, часового не слышно. Но почему вошедший говорит на чистом немецком? Впрочем, для такого матерого врага, с кем они имеют дело, это не удивительно.

– С кем имею честь? Или кто-то не понял, куда он вошел? Я могу напомнить…

– Прекрасно знаю, куда вошел! К тебе, дорогой друг! Какой неожиданной может быть встреча в полуночи!

Вылазь уже, из своей бумажной берлоги! Начинается другое время…

– Друг? Уж не из катакомб ли? Собственной персоной?

– Возможно. Мы все ими повязаны… Они сама Судьба и Неизбежность! Это тропа очень непредсказуемая.

– Еще шаг и я стреляю! Оружие на пол, лицом к стене… Быстро!

– С ума сошел? Так гостей не встречают… Ты хоть лампу сюда направь, совсем не видишь?

– Сначала оружие и руки вверх! Ты на прицеле. Никаких лишних движений. Дернешься – и ты труп! Назад, к стене живо!

– Ты явно переутомился! Я поднимаю руки, иду к тебе… В лицо посмотри, когда я выйду на свет! Ну, что?

Высокая темная фигура подходит ближе и превращается в гауптштурмфюрера Книппе.

– Черт бы тебя побрал Пауль! Что за шутки?

– Да какие шутки? Я вошел открыто, ничего лишнего вроде не сказал. Это ты устроил здесь не пойми что! Спасибо что не продырявил старого товарища! Сидишь в темноте, как монах в келье… Что стряслось, ты что, на взводе?

– Все в порядке! – убирает пистолет Перштерер, – Немного померещилось. Лишняя осторожность не помешает. Ночь – как раз время наших подземных врагов. Что так поздно?

– Работали с новой партией пленных. Я принес тебе протоколы допросов. Результат сегодняшнего кропотливого кровавого труда! – проходит Книппе, и усаживается рядом, – Я уже насквозь пропитался комиссарской кровью! Иногда становится очень противно… Рыться в их вонючих кишках! И вышибать мозги! Копаться в этой красной грязи. Мерзко… Как мясник на скотобойне! Пожалуй, надо немножко отдохнуть… Придти в себя!