На утро он девушек за город относил. Их там местное население скоро привыкло находить и в психбольницу сдавать.
И вот парень один решил за свою девушку больную и развращенную отомстить.
Ноги побрил, платьице школьное натянул, паричок с косичками надел, взял портфель с пеналом и отправился в ночной город.
Долго он ходил вприпрыжку по ночному городу, весело размахивая портфелем, пока наконец не угодил в натянутую паутину. И забился он тогда певчей пташечкою, заплакал, и поволок его паук в логово свое, где замотал его в кокон. И начал перед ним танцы безобразные танцевать. А парень не тут-то был, не кривился, не кричал, а начал хохотать громко и насмехаться над непотребными танцами паука.
Смутился Паук с лошадиную голову, застеснялся, сжался весь, стремясь скрыть наготу свою безобразную, а потом бросился к парню и освободил его со словами извинения.
А парень как дал ему пенделя, что паук за город улетел. Там его местные жители подобрали и в психушку определили в отделение энтомологии. А пострадавших девушек всех выпустили, они теперь все в стриптизе работают. Психологическая травма все-таки оставила свой след. Только одна замуж вышла за того парня.
Но пилон у них дома тоже есть. Такие дела.
Они мчались на мотороллере по ночной неосвещенной трассе. Пышные кудрявые волосы и короткий белый плащ девушки развевались на ветру. Она крепко обнимала, сжимающего руль, ковбоя, чувствуя ладонями жар, его, разгоряченного алкоголем, желудка. Голову ковбоя украшал металлический шлем с рогами, а ноги – казаки из грубой воловьей кожи.
Маленькие, но крепкие колеса мотороллера, жадно наматывали на себя километры ночного шоссе, которое в народе уже давно прозвали проклятым. По нему уже давно редко, кто ездил, да и то лишь днем. Говорили, что обочине завелась шайка беспредельщиков на инвалидных колясках. Но молодая парочка очень торопилась на рок-фестиваль в полях и не поехала в объезд.
Когда дорогу перегородила баррикада из костылей, мотороллер вильнул и забился судорогами в придорожных кустах. Парочка вскочила на ноги. Завязалась схватка. Ковбой отбивался тяжелыми крагами, матерясь по-английски. Инвалиды падали с колясок и впивались зубами в кожаные сапоги ковбоя. Девушка белой птицей металась в самой гуще схватки и громко пела ви вел рок ю. Потом все замерли, когда девушка выхватила из кожаного корсажа гранату Ф-1.
– Блядь! Всех взорву! – закричала пронзительным голосом девушка. Волны инвалидов отхлынули, под звуки голодных стонов и злобного шамканья.
Мотороллер чихнул и победно картавя, унес парочку по проклятой трассе.
Добыча оказалась не по зубам.
Завелся в лесах Смоленской губернии страшный тигро-заяц. Вроде бы заяц как заяц, только в полоску и здоровый, как бык. И вот он повадился коров у сельчан таскать. Собаками его травили, с дубьем и косами всей деревней облаву устраивали, да не давался им тигро-заяц.
Собрались мужики думу думать, как от такой напасти избавится и надумали, что тигро-зайца только зарубежный герой одолеть сможет, надо его из-за моря звать, чтобы деревню защитил.
А Федька-Репейник надумал мужиков обмануть. Взять деньги, как будто для зарубежного героя, но никуда их не везти, а себе на пропой оставить. А потом самому героем прикинуться, замочить тигро-зайца и настоящим уже героем стать. Так и сделал.
Деньги взял, в огороде зарыл. Конской сбруей себя обмотал, в навозе весь для маскировки измазался, взял вилы и пошел через деревню. Мужики и бабы из-за заборов глядят, дивятся диву заграничному.
