Милана стопроцентно от него узнала, что я в больнице валяюсь, больше не от кого.
Ей самой я тоже пытаюсь звонить, но даже если Мила вытаскивала мой номер из чёрного списка, то значит по-новой забанила.
Ромыч, конечно в отличии от зеленоглазой вредины, ответил на мой звонок, но ничего внятного не рассказал. Его больше интересовала, когда я уже смогу за борделем присматривать.
Практически через силу запихиваю в себя ужин, который в палату приносит медсестра.
Всю ночь не сплю. То брожу по больничным апартаментам, то валяюсь на кровати пялясь в потолок.
Перебираю в голове один за другим варианты с чего мне начать наше общение с Миланой.
Уже под утро мне в голову приходит неожиданное решение и оно мне нравится больше предыдущих.
Идея съездить к матери Миланы, сейчас мне кажется адекватной и продуманной.
Всё просто – сделаю вид, что ищу её дочь, а под шумок может, что-нибудь узнаю про Милу.
Её приход в больницу запустил во мне, какой-то адский механизм. Теперь-то я знаю, что малышке на меня не насрать. Пришла, значит переживает за меня.
Все эти мысли, вселяют в меня надежду, что у нас ещё не всё потеряно. На время даже забываю, что моё блондинистое счастье, возможно ходит в любовницах у заммэра Михеева.
Дремлю пару часов, но как только дверь в палату открывается я тут же просыпаюсь.
Михалыч светит мне фонариком в глаза поочерёдно и задаёт дежурные вопросы, чтобы проверить моё состояние.
– Спасибо вам Никита Михалыч, – протягиваю ему раскрытую ладонь.
– Да не за что. Только я тебя ещё не отпускаю, – хмурясь отвечает док, улавливая мою интонацию.
– Ну значит я без вашего разрешения свалю, – предупреждаю с улыбкой.
– Кто бы сомневался, – хмыкает, куда-то в сторону. – На вот тебе обезболивающие, – протягивает мне упаковку “пилюль”. – К старости будешь мучаться головной болью, потому не хочешь долечиваться, – пытается запугать меня Михалыч, хотя по взгляду видит, что бесполезно.
– Дожить бы ещё до этой старости, – усмехаюсь и начинаю переодеваться в свою одежду.
Ненадолго заскакиваю к Лёхе в палату и обещаю, что мы ещё увидимся при лучших обстоятельствах.
Добираюсь до дома и падаю спать.
Вечером, на такси еду в “Зажигай”, без предупреждения. Только с одной целью – хочу посмотреть, как охренеет лысая башка, когда меня вдруг увидит. Он по-любому думает, что я всё ещё в больнице валяюсь.
Стучу в железную дверь кабинета бывшего управленца Яшки.
– Заходи, чё стучишь? – изображает, типа знает, кто за дверью стоит. Но я не ведусь на этот понт и не вхожу.
Через несколько секунд слышу звук приближающихся шагов. Лишнее доказательство, что Бодрый терпением и выдержкой не отличается.
Распахивает дверь с грозным фэйсом и увидев меня замирает в замешательстве на мгновение.
– Шмель?! А ты чё тут скребёшься? – осматривает меня с ног до головы, во взгляде не поддельный напряг. Не выдерживаю и начинаю ржать.
– Тормози, Бодрый! Я просто приколоться над тобой решил, – всё ещё смеясь захожу в кабинет.
Сразу обращаю внимание на ободранную стену и уже свеже зашпаклёванную. Прямо за креслом на котором восседает лысый.
– В следующий раз предупреждай, чтобы я тоже успел поугарать вместе с тобой, – недовольно умничает. – Как-то быстро Михалыч от тебя избавился? У него чё там с койкой-местом напряг? – мне переводчик не нужен, я понимаю, что Бодрый интересуется, почему меня так шустро из больницы выпустили.
