– Сначала осмотр, – объявила девушка.
Осмотр моего внешнего вида затягивался. Делала медсестра эту проверку медленно. Особенно останавливалась она на осмотре моей груди и спины.
Удивительный запах духов исходил от девушки – смесь цветочного аромата, лекарств и хозяйственного мыла. Настолько силён был такой «букет», что запахи медикаментов были незаметны.
– Вы знаете, а у вас все сделаны прививки, – сказал Маша, продолжая гладить мою грудь.
– И как вы догадались? Вы же не смотрели в записи? – указал я на рабочий стол.
– А мне и так понятно, – подмигнула мне Маша и сказала одеваться.
Какая-то хитрая схема завлечь меня сюда. Возможно, она была придумана Машей, поскольку то и дело она стреляла в меня глазками.
– Как насчёт вечернего чая? – спросила Маша.
– Всегда готов.
– Тогда потерпите до вечера. Я в 12 м модуле буду.
Отлично! Вечер у меня на сегодня забит! Полётов нет, Баев пока ещё нас не трогает. Так что пора пойти и… чай попить .
Вернувшись в палатку, я обнаружил опечаленного Марата Сергеевича и потерянного Кислицына. Ну я и не ожидал другого результата «собрания».
– Засранец! Взял и вылил всё. Говорит, что сухой закон в эскадрилье, – проворчал начмед.
– Сколько добра вылил?! Ещё и забрал консервы у нас. Жмот! Короче, собрание провалилось, – махнул Кислицын.
Оказывается, Кузьма Иванович не собирался пить. Взял только пару консервов и… объявил выговор Кислицыну за нарушение формы одежды.
– С ходу начал работать Баев. Ещё сказал, что сегодня вечером состоится постановка задач на завтра и послезавтра. Раздал вопросы к общей подготовке и сказал её с марта восстановить, – ворчал Бага.
– Вот надо было ему ещё добавить в Джелалабаде. Пожать бы руку тому, кто приложился по лицу нашего Баева, – поддержал друга Мага.
К вечеру, когда солнце ещё не село, мы расселись в классе постановки задач на КДП. Такого давно не случалось, чтобы перед очередным рабочим днём нас собирали в этом кабинете.
Баев, не узнавая как и кого зовут, с ходу начал зачитывать постановку задач. Будто под микрофон!
– Меры безопасности: тщательный приём авиатехники… – дошёл до очередного пункта Кузьма Иванович.
Половина стала засыпать, пока Баев читал. Только после окончания, все вдохнули полной грудью. А потом снова погрузились в уныние.
– Три часа сидим. За окном темно, а он только решил контроль готовности проводить, – возмущался шёпотом Кеша, когда к доске вышел один из лётчиков-операторов.
Ему было указание нарисовать схему сил и уравнение движения. Пока Баев продолжал выжимать все последние соки, в кабинете появился товарищ Турин. Вячеслав Иосифович просто сел за переднюю парту и ждал, когда освободится Кузьма Иванович.
Прошло минут десять, прежде чем Баев заметил особиста.
– Вы к кому-то конкретно? – спросил Кузьма Иванович.
– Да. Мне нужен лейтенант Клюковкин.
Кто же откажет особисту в подобной просьбе? Да я бы и сам лучше сходил бы к нему на допрос, чем битый час слушать одно и то же.
– Чему вас учили? Что это за ответ? Как вы к полётам готовились! – продолжил свою речь Баев, когда я вышел из кабинета с Туриным.
– Вижу, что вы даже рады моему появлению, – улыбнулся Вячеслав Иосифович.
– У Кузьмы Ивановича иной подход к подготовке личного состава к полётам. И кстати, что за срочность такая?
Мы вышли на улицу, где уже солнце сменилось яркими звёздами и начинающейся луной. На стоянке был громкий гул.
Мы с майором подошли к гудящему самолёту. Рядом уже столпились люди, но одеты они были в гражданку. Сам же самолёт был не чем иным, как Ан-22. В нём перевезти можно что угодно.
