Передо мной лошадь Валиньяно в испуге встала на дыбы, и ему с трудом удалось успокоить скакуна. Он указал в сторону церкви и выкрикнул что-то неразборчивое, крепко натянув поводья. Церковь, стоявшая всего в нескольких кварталах от нас, была построена в том же стиле пагод, что и другие окружавшие ее здания, чтобы новообращенные японцы чувствовали себя уютнее, но, к счастью, была достаточной высоты, чтобы ее было отчетливо видно из-за домов.
Слова Валиньяно утонули в общем шуме, но его жест был ясен – каждый сам за себя.
Древком копья я расчистил себе узкую дорожку и побежал, расталкивая мужчин и женщин. Пьяные гуляки бросились в погоню, и по улицам за мной устремилась извивающаяся змея. Я старался бежать по направлению к видневшейся крыше церкви, но временами приходилось сворачивать. На узких улочках и в еще более узких переулках я то упускал ее из виду, то находил снова. Толпу охватил охотничий азарт, они радостно кричали и возбужденно звали остальных. С меня с треском сорвали рубаху, и счастливый обладатель трофея вскинул его над головой, но его тут же поглотила толпа соотечественников.
Чувствуя, как горят легкие и ноги, я бежал что было сил, стараясь приблизиться к цели при любой возможности. В квартале от церкви я свернул за угол и уперся в тупик. Дорогу преграждал деревянный забор. Я повернул обратно, но было поздно. Вход в переулок уже заполнялся самыми расторопными из преследователей.
Я навалился на забор, надеясь, что он поддастся, и, к собственной радости, услышал треск. Занозы глубоко впивались в руки, а за моей спиной бесновалась толпа, радуясь такой демонстрации силы. По рукам и пальцам струилась кровь, но теперь ворота церкви были прямо передо мной. Двое лысеющих мужчин в монашеских одеяниях жестами зазывали меня войти. Я без сил повалился на землю, и они закрыли за мной ворота на толстый засов.
– Идем.
Священники подхватили меня под руки и повели внутрь. Валиньяно с горсткой других священников был уже там.
– А остальные? – спросил я.
– Еще за воротами, но с ними все должно быть в порядке. Бо́льшая часть толпы побежала за тобой.
Словно чтобы подчеркнуть слова Валиньяно, из-за стен послышались напевные требования вывести за ворота черного гиганта. Деревянные столбы заскрипели под напором толпы. Валиньяно выглянул наружу.
– Ворота выдержат?
– Мы не рассчитывали, что понадобится крепость.
Ответивший священник походил на человека, который провел в библиотеках больше времени, чем на кораблях. Под свободной рясой он казался почти толстым, но лицо будто состояло из одних углов – скулы едва ли не просвечивали сквозь кожу, нос напоминал изогнутую острую стрелу. Лицо его было чисто выбрито, а бледно-зеленые глаза мерцали удивительным спокойствием. Он поцеловал руку отца Валиньяно.
– Я – брат Органтино. Жаль, что мы не встретились в более спокойной обстановке, но мы рады, что вы в безопасности. – Он обернулся ко мне. – Нужно заняться твоими ранами.
Я посмотрел на свои руки, грязные и кровоточащие, с занозами, торчащими из порезов. Органтино взмахнул рукой, и вынесли таз с водой. Я морщился, пока молодой священник промывал раны.
Валиньяно стал выяснять, что с остальными. Камень, брошенный из-за забора, громко стукнул по черепице крыши. За ним – другой. Выкрики толпы из просто пьяных стали оскорбительными. Над воротами показалось несколько голов – люди карабкались друг на друга, чтобы посмотреть, что происходит внутри. Ворота прогнулись внутрь.
