Ага, вот я тут - страница 14

– Ксандр? – уточнил я.

Он молча кивнул, и его взгляд стал ещё более грустным. Я протянул ему кассовый ордер на получение стипендии. Он внимательно посмотрел на нее, потом на меня. И в его жалобных глазах явно читалось: «Что? Правда надо выдать? Вы не шутите?» Мне даже показалось, что он сейчас расплачется.

Но он прошел вглубь комнаты, долго возился с дверцами сейфа, повернулся, наверно надеясь, что я ушел, и, увидев, что я всё ещё здесь, глубоко вздохнул.

Он протянул мне кожаный мешочек с таким видом, будто я его только что ограбил. Странная личность.

– Спасибо, – сказал я ему и вышел.

За все это время Ксандр не произнес ни слова, а лишь грустно кивнул мне на прощание.

Я подбросил мешочек в ладони и ощутил скупой перезвон нескольких монет. Да, не густо. Надо привыкнуть, что мешочки в этом мире заменяют кошельки.

В поисках пансиона я вышел на лестницу. Я помню, что он находится в этом же здании, в северном крыле, на четвертом этаже.

На лестнице я снова встретил Артура. В голове появилась мысль: «А не тайный ли это соглядатай? Что-то часто он мне встречается на пути.»

По промелькнувшему выражению в глазах я понял, что он прочитал мои мысли. Тем не менее, он так же приветливо ответил на все мои вопросы, а потом как бы невзначай добавил:

– Если я понадоблюсь, всегда можешь найти меня здесь, – он показал рукой на лестницу сверху вниз и снова вверх и не спеша пошел вниз. – В свободное от учебы время я ответственный дежурный за этим периметром.

Мне стало стыдно, я не нашел, что можно сказать в своё оправдание. Да и афишировать свои способности мне ещё рановато.

Согласно полученной от Артура инструкции я спустился вниз, перешел по стеклянной галерее в северное крыло, поднялся на четвертый этаж.

Ничто так не разделяет людей, как общее жилье.

Збигнев Холодюк

В коридоре было очень тихо. Мне казалось, что место, где обитает много молодых людей должно быть шумным. Я бы понял эту тишину, будь это учебный день, но и тогда пара-тройка студентов-прогульщиков слонялась бы без дела. Но я помню, что Алла Васильевна сказала, что сейчас два дня выходных, значит решение многочисленных бытовых проблем должно быть в самом разгаре. Тем не менее было очень тихо. Я отправился в поисках своей комнаты, вспоминая, как число «четыреста семнадцать» будет выглядеть в римском начертании. Первую сотню я ещё как-то представлял, а дальше было совсем туго. Но, вспомнив, что Артур говорил, что четыре – это номер этажа, а семнадцать – номер комнаты, решил действовать по наитию. Отсчитав семнадцать дверей беря слева и справа, увидел надпись «CDXVII». Покопавшись в своих знаниях, вспомнил, что Х – это десять, VII – семь. Значит «XVII» и есть семнадцать, то есть моя комната.

И тут я вспомнил, что у меня нет ключа. Значит, теперь надо искать кого-то неведомого, кто распоряжается ключами? Толкнув от досады дверь, я с удивлением обнаружил, что она не заперта.

На всякий случай постучал, и не получив ответа, осторожно вошел. Это оказалось комнатой на одного человека, и судя по отсутствию вещей, здесь никто не жил. Обнаружив на полу ковер, я разулся и с наслаждением прошелся босиком, ощущая, как длинные ворсинки массируют мои уставшие ступни.

Итак, похоже это то самое место, где мне предстоит прожить некоторое время.

Обстановка несколько аскетичная, но при желании её можно сделать более разнообразной. Стол, стул, узкий закрытый шкаф для одежды и полки для учебников, тетрадей и прочих приспособлений и узкая кровать, почти такая же, как в больнице, только деревянная. Я с удовольствием опробовал упругость кровати, растянувшись во весь рост и несколько раз подпрыгнул на пружинящем каркасе. Эта кровать не скрипела.