– И… э-э-э, что он умеет? – в груди Риты похолодело.
Тело сковал липкий страх, не такой сильный, чтобы устроить истерику. Но достаточно противный, что хотелось отойти от механизма куда подальше. А лучше вообще уехать в другую страну.
Саммер что-то подкрутил сзади агрегата, взял со стола коробочку с рычажком. Одно движение, и голова механизма наклонилась в бок. Рита отскочила.
– Не бойтесь, он не кусается.
Саммер еще поводил рычажком, и внутри металлического туловища что-то зазвенело. Замигали лампочки в глазницах. Дернулась левая рука, клешня дважды сжалась и разжалась.
Риту замутило. Ей хотелось отвернуться, но она как завороженная не могла оторвать глаз.
– Феликс, это… это…
– Впечатляюще? – улыбнулся тот, продолжая гнуть рычажок. – Знаю, выглядит нелепо, да и скрипит ужасно. Но это поправимо.
– И что вы… для чего вы будете его использовать?
– Для домашних дел, разумеется, – Саммер наконец-то отложил пульт.
Пошарил на шее механизма, лампочки в глазницах тут же потухли. Теперь эта штука напоминала просто груду металла.
– Домашних дел?
– Не секрет, что Леонард не вечен. Да и молодое тело Ридли не на все способно. Я думал научить эту штуку таскать тяжести, например. Или красить эти высоченные потолки. Да мало ли для чего еще пригодится!
– То есть вы создаете машину и не знаете, для чего именно будете ее использовать? – Рита снова попятилась.
– Ах, Рита, – Саммер отступил на шаг, любуясь своим изобретением. – Будьте уверены, наши потомки поставят производство этих помощников на поток. В каждом доме будет такой слуга, который не устает, не знает боли и не нуждается в пище или сне.
– Боюсь, в таком случае наши потомки обленятся или заскучают.
– Напротив! У них будет много времени на исследования, творчество, изобретения, путешествия, друг друга, в конце концов.
Глаза Саммера засияли, не то от солнца, не от воодушевления. Лицо приобрело красивый румянец.
– Как же мне хочется дожить до этого времени и хоть одним глазком посмотреть, как новые технологии органично войдут в жизнь каждого человека. Представьте, сколько счастливых и здоровых людей родится! Они больше не будут горбатиться на заводах или травиться ядами в кожевенных мастерских. Всю тяжелую и грязную, может даже опасную работу оставят механическим помощникам. А сколько одиноких людей обретут собеседников, представляете? Больше никаких смертей в одиночестве, никакой тоски и уныния по вечерам.
– Вы думаете наделить это разумом? – Рита покосилась на потухшие глазницы механизма.
– Я-то вряд ли на такое способен – мне далеко до Кристофера Берджеса. Но наши потомки, – Саммер постучал пальцем по голове болванки, – уверен, смогут и не такое. Эти штуки будут вести беседы, петь, воспроизводить музыку – да что угодно. Дух захватывает, правда?
Рита еле оторвала глаза от агрегата. По шее будто испуганный муравей пронесся.
– Э-э-э, да, захватывает не то слово.
В дверях появился дворецкий.
– Завтрак готов.
– Ах, наконец-то, – Саммер предложил Рите руку. – Пройдемте на террасу. Надоело завтракать в четырех стенах.
Небольшая терраса выходила со второго этажа. С нее открывался вид на летний городской сад. Пахло осенней листвой и пряностями. За верхушками деревьев вился черный дым из труб заводов и фабрик. Бликовала Темза, подгоняя течением грузовые корабли.
Они уселись за столик, на котором уже дымились чашки с кофе, красовались свежие круассаны. В вазочках был сливовый и апельсиновый джем. Яблоки, груши и букет астр.
