Читать онлайн Катерина Снежная - Агентство «Можно все» . Время часовых

Эксклюзив

– Тесс? – с нажимом шипит он, явно считая, что "экспонат" должен вызвать у меня восторг. Но, как говорится, «видимо, что-то пошло не так»…

Я прислушиваюсь к себе и буквально постигаю: ни капли восторга…

Вот вообще ни разу.

Ни кусок го… но всё же… Палмер же буквально воспламеняется, горит. Он тянется к моим локонам, яростно сжимает их в пальцах, будто это приносит удачу. И капля на кончике его «гм…» медленно увеличивается. И всё, что я чувствую, – полное безобразие.

– Мне всегда нравились твои волосы, – хрипит он еле слышно. – Удивительные, огненные. Знаешь, что больше всего поражает?

Я кошу на него проклинающий взгляд, слегка приподнимаю бровь. Надеюсь, не продолжит… Мне вообще пофиг. Совсем!

Может, он заткнётся?

– Как ты бреешь лобок.

Я, блин, в восторге.

Нет, точно, стою на коленях, в упоении.

Спасибо, что руки убрал с плеч, козёл!

– Рыжий пух, а потом – раз, пуф-ф-ф и белая кожа. Я каждый раз млел. Представляешь?

О, представляю, сколько слёз радости он пролил на кафель в своей ванной. Мерзавец! Я почти не дышу. Не хочу… нечем.

– Ну так что?

Приоткрываю алые губы и вижу, как дыхание у него замирает.

Шумно срывается с губ. Жаркий и томный выдох. Он почти скулит и не сводит маслянистого взгляда.

– Бери! В рот! Те-е-ес!

Вскакиваю на ноги.

– Извини, Палм, не могу. Мы же брат и сестра, – опасливо пячусь.

В отцовском кабинете никого. Я оглядываю шикарную обстановку, безделушки, дорогие обои, картины, книги – сплошной псевдоантиквариат. Всё подделка, но одни копии хорошие, а другие – так себе. Палмер – так себе, откровенно дерьмовая копия. Он не кровь и плоть отца, всего лишь пасынок. Но это не помешало ему унаследовать всё.

Игнорирую, как он раздувает ноздри и обиженно, нехотя прячет "сокровище" в штаны. Если бы не деньги отца, "герой" был бы его единственным богатством. Едкая мысль вызывает во мне злую, мучительную усмешку. И мне становится горько.

– Плохой выбор, Тесс, – скрежещет он зубами, перекашивая губы в сухую линию. – Значит, вариант два.

Почему отказ в сексе для мужчин воспринимается нормально, но отказ сделать минет – как конец света? Я жутко хочу уйти, но мучительно терплю. Нельзя-нельзя. Мне до невыносимости схватывает горло. Ой, как же хочется высказаться. Закричать. Может быть даже ударить или разбить что-нибудь. Что угодно! В рабочей комнате полно хлама.

Вместо этого я подхожу к отцовскому столу и поправляю серебряную фоторамку, где отец обнимает жену и Палмера. Меня ни на этом снимке, ни на каком другом быть не может. Плохие воспоминания для нас обоих. Моя рука подрагивает от желания сбросить её вниз.

Всё равно не разобьётся.

А так жаль…

Обида захлёстывает жарким бешенством под горло. Обжигает душу изнутри, вываривая болью. Жизнь – несправедливая штука. И не рассказывайте мне, что это не так. Прохожу дальше и у барного столика наливаю щедро мартини.

– Выпить не желаешь? – спрашиваю его, зная, что Палмер не пьёт.

Он хмурится, игнорирует вопрос. Вместо этого садится в кресло за стол, смотрит на меня крайне сердито, постукивая пальцами по зелёному сукну. Мы оба знаем, где окажется его рука, стоит мне выйти из кабинета.

– Тебе крупно повезло, что я делаю предложение. Десять процентов. И это очень щедро. Так что не выпендривайся и прояви уважение! Стив Цзя – непростой человек. Ты понимаешь? В случае провала не получишь ничего, Тесс. Лучше сразу бери в рот.

– Прекрати со мной говорить, словно я маленькая. Я уже всё поняла! Всё!!!

– Нет, ты не поняла. Не поняла! Легче отсосать, чем получить информацию у Стива. Он будет защищать клиентов. И сама знаешь, нам нужны чёртовы сведения. Дьявол бы Богу душу заложил. И как… как ты её, б@@ть, достанешь? Скажи!? Как ты устроишься на работу к нему? Отвечай!

– Тебе, – отпиваю, и алкоголь схватывает, дерет спиртом горло. – Хватит уже. Мой ответ – нет!

– Я глава семьи! Отныне и теперь! Ты поняла? – кулак с силой ударяется по столу. – Стив сотрёт тебя в порошок! А я подожду и натяну тебя туда, где тебе самое место.

Оцениваю грубый жест и слова с безразличием. Палм способен даже проломить толстую столешницу, но мне он не указ. Наверное, ему придётся стать суперменом и спасти планету, чтобы я признала в нём главу семьи Буре, и то бооольшой вопрос… он никогда не получит желаемое.

– С чего это?

Делаю максимально большой глоток. Такой, чтобы пекло в ушных перепонках, проглатываю и ощущаю, как из тела вышибает дух. Слишком сладко и слишком крепко.

– Потому что он подонок!

– Тогда зачем? Зачем нужен список?

– Ты слишком много хочешь знать, – Палмер сердится по-настоящему, но отвёл взгляд.

– Сперва подпиши документы, а потом говорим, – выдыхаю и тут же заглатываю прохладный воздух, переводя дыхание. Подонок Стив Цзя или нет – совсем не важно. Мне нужно устроиться в его компанию и получить всего лишь список клиентов. И только. Зачем он Палмеру – тоже не важно. Взамен я получу десять процентов от семейного состояния.

Алкоголь ударяет в голову. На краткие жалкие мгновения жарко, физически тепло, не душевно… да, и так сойдет. Хотя бы так. Главное – заткнуть боль, что ломит в груди и выжигает сердце.

Даже не знаю, а оно стоит того? Вся авантюра? Сомнения поглощают душу, как тьма.

– Прояви уважение! Иначе никогда не пройдешь этот чертов тест.

Немного отдышавшись, ставлю стакан на столик. Смотрю на брата с болью. С радостью проявила бы.

Десять жалких процентов от ювелирной бывшей империи великого Александра Буре. И что теперь? А ничего. Мне сойдет любая должность в компании Стива Цзя. Или, если не выйдет, в любой другой. Я и в самом деле нищая, но текст часовщика мне нужен. Подтверждая его, я подтверждаю свою способность и право принадлежать своему же миру.

– Красота – всё, что у тебя есть, принцесса. Сиськи, мордочка, цвет! Не потеряй мой шанс! Если быстро не выйдешь замуж, считай, здравствуй нищебродство и паперть. Ну, или добро пожаловать сюда, – его взгляд опускается на собственную ширинку.

– Жду документов, – сообщаю я, устав от его нытья. – Не вижу смысла больше оставаться, была не рада повидаться, Палм.

Больше не слушаю, открываю дверь в длинный коридор дома, который был когда-то моим. Тут я выплакивала маме горести, открывала подарки на Новый год и таскала конфеты с кухни. Палм настигает меня и впечатывает в дверь. Мгновение от его напора, жара алкоголя в крови – мне передается горячий импульс. Изворачиваясь, я отбиваюсь.

Пять секунд борьбы, и я прижата к холодной двери. Сердце колотится в яростных ударах, по телу разливается пот отчаянья, смешиваясь с горячкой от ненависти. Палм, человек, который когда-то казался другом, теперь мое воплощение кошмара. Его присутствие невыносимо, а каждый миг настырной близости – пытка. Он держит меня крепко; его руки – железные оковы. Я понимаю, что ему ничего не стоило бы разорвать меня на куски, если бы он захотел.

– Я не договорил! Хочу узнать, какая ты, – голос у него стал низким и настойчивым, точно змеиное шипение.

Закрываю глаза, стараясь отгородиться от его слов, пытаюсь найти в себе силы для отпора, но все попытки тщетны, и каждое движение вызывает новые волны отчаяния.

Его руки повсюду – грубые и властные, они вторгались в мое личное пространство, лишая последнего, что осталось – чувства собственного достоинства.

– Не вой, – велит он, и в жесткой приказе звучит издёвка. – Женщины мечтают об этом. Так ты получишь время и пройдешь тест!

Какая наглая ложь! Да, это же почти наркоманский способ, время для путан, настоящее безобразие.

– Женщины во всём мире мечтают только об одном – чтобы такие, как ты, исчезли навсегда! Сдохли.

Слёзы бессилия и горечи текут по моим щекам, но Палм этого не видит. Он ослеплён собственными желаниями. В его мире нет места для сострадания. В какой-то момент, среди хаоса и тьмы, во мне что-то щёлкнуло. Я больше не могла оставаться жертвой. Ненависть, кипящая в сердце, превратилась в пламя, способное сжечь всё на своём пути.

Собрав все силы, что остались, резко отталкиваюсь от двери, заставив Палма пошатнуться. Плевать на его удивление, я видела, как он теряет равновесие от временного перекоса, я больше не боюсь его. Адреналин наполнял вены, давая смелость, которую я не знала в себе раньше.

– Ты никогда не узнаешь, какая я.

Понимаю, это только начало борьбы, знаю, что больше никогда не позволю себе быть жертвой. Буду драться за свою свободу, за своё будущее. Я вышла из кабинета, решив для себя: пусть идет к черту. Даже если придется умирать с голода под мостом, я не вернусь и ни за что не попрошу помощи.

И самое лучшее, что я могу сделать, это и в самом деле устроиться на работу к Стиву Цзя, получить список его клиентуры. Вот тогда появятся возможности и силы торговаться.

Новая работница

– Мистер Цзя, вы слушаете?

Элизабет Браун сидела в мягком кресле и разглядывала высокого шатена напротив. На чисто выбритом, потрясающе мужественном лице плыла красивая улыбка.

– Да, я вас слушаю, – произнёс он, возвращаясь в комнату психоаналитика из чертогов разума и переставая улыбаться.

– Я задала вам вопрос, мистер Цзя, – она никуда не спешила.

Являясь чрезвычайно дорогим специалистом, ей хватало опыта для понимания, что с такими людьми, как он, не стоит спешить. Даже если отчаянно хочется обратного.

– Визитка? – Стив усмехнулся. – У меня её нет. А если бы была, то на ней было бы написано: «Мастер на все руки».

– А вашим рукам можно доверять?

Он, кажется, на секунду задумался, и один уголок рта слегка приподнялся вверх.

– Это было бы неточным названием моей профессии. Правильнее звучит так: «Привет, я Стив Цзя, и я золотая рыбка!», – губы его всё-таки дрогнули.

В глазах, схожих в чём-то с глазами пантеры, блеснула повелительная хитринка.

– После этого обычно наступает неловкое молчание, и люди начинают думать штампами.

Элизабет понимающе улыбнулась.

– А если нет?

– То это наш клиент, – улыбнулся в ответ мужчина, подразумевая, что у человека достаточно воображения и смелости, чтобы исполнить свои желания, потому что именно этим Стив и занимался, исполнял чужие желания. Воплощал в жизнь всё то, что никто не смог бы воплотить. Всё, что угодно. Всё…

Любое желание… От прогулки по красной ковровой дорожке в роскошном платье от кутюр до гонки Формулы-1 в Монако. И не только это. Люди хотели очень разного и многого. Кто-то мечтал помахать клюшкой для гольфа с чемпионом мира (любым), кто-то спеть с культовым певцом на одной сцене, кто-то сняться в фильме или любимом сериале, а кто-то слетать в космос.

Любые грёзы на любой вкус и цвет, любого масштаба. Если бы Стив когда-нибудь надумал писать мемуары, он бы озолотился. Потому что те невероятные истории, что он создавал для своих клиентов, воплощая их пожелания, были о куда более серьёзном, чем о простом «хочу».

– Вы не ответили на мой вопрос, – вернула его к теме Элизабет.

– Клиенты могут доверять мне и моим рукам, – ответил он, но Элизабет понимала, что он не был искренним до конца.

Такие люди, как он никогда не бывают искренними до конца. Маска повелителя Мира прорастает к ним слишком глубоко, буквально до костей.

– А женщины?

– Женщины-клиентки?

На лице Стива на одно краткое мгновение промелькнуло удивление, даже грусть, но он скрыл эмоции.

– Просто женщины. Они могут вам доверять, мистер Цзя?

Ехидная усмешка вызвала у Элизабет ответную улыбку. Она нашла любопытным факт, что Стив Цзя исполняет чужие заветные желания, способен распахнуть перед носом клиента избранную дверь, которая обычно с грохотом захлопывается у любого просящего. Он помогает людям избавиться от ощущения повседневности и рутины, встряхивает их. И в его начинаниях следует успех за успехом, но сам так и не обрел личного счастья.