– Ну, мы не в тех отношениях, чтобы мне захотелось вам что-то оторвать. Обычно отрывают… – она запнулась и покраснела.
– Что? – переспросил он, не веря ушам.
– Вашего щекотуна.
– Что!? – он был искренне ошеломлён, в уголках губ заиграла усмешка, и он выпрямился, пытаясь скрыть внутреннее возмущение.
Телефон Тесс тренькнул, и теперь они стояли, разрумяненные, как маковый цвет.
– Ну, вашего… – она развела руками от полной абсурдности ситуации.
Телефон тренькнул ещё раз.
– У меня не щекотун, – возразил он, делая шаг назад, чтобы восстановить растерзанное спокойствие. – У меня достойный агрегат!
– О, господи, – воскликнула она, отступая. – Я вам верю. Я не так выразилась. В общем, желаю всего хорошего. Отрывать ничего не буду и не желаю, ни вам, ни вашему… гигантскому, м-м-м … хозяйству. Огромному! Что там у вас?
– Вам показать!? – Стив сделал шаг вперёд, но тут же остановился, ловя себя на ненужном порыве.
– Всего хорошего. Я ушла!
Она выхватила деньги, движения девушки были наполнены чувством внутренней свободы и лёгкости, даже когда она поспешно развернулась. Яркие оранжевые волосы, как знамя, взвились за ней, создавая вокруг ореол из огненной энергии.
Стив остался стоять, как вкопанный, вглядываясь в удаляющуюся фигуру, он никак не мог избавиться от чувства негодования. И честно пытался понять, как разговор, начавшийся столь безобидно, внезапно повернул в такую странную тему.
Щекотун! Это же надо такое изречь. Щекотун!
Работать она, конечно, ни у кого не будет, но грех её не использовать. Он перестал улыбаться, наблюдая, как она мигом поймала такси и села в него. Милое дитя.
Затем нажал кнопку вызова.
– Марин? – ему ответили. – Что у тебя есть на эту девушку. Разузнай всё, что сможешь. Кто, откуда и чем занимается? И да, спасибо за телефон. Скоро буду. Да, занимательный дикий мастер. Вернусь спустя час.
Он без затруднений поймал такси и велел шофёру следовать за машиной Тесс, вдыхая вечерний воздух, насыщенный ароматами города, и стараясь привести чувства в порядок.
***
Когда я вышла из такси у дома Зингер, где находился книжный магазин, внутри разлилось волнение. Сердце затрепетало, а я неловко придерживала рукав. На пороге уже встретила тётя Таша, давняя подруга моей матери. Её тёплая улыбка и распахнутые объятия мгновенно согрели душу. Мы обнялись, и эти объятия возвращали к родным воспоминаниям, напоминали о маме. Тётя Таша смотрела с нежностью.
– Как давно тебя не было! Я волновалась, неужели ты забросила свои изыскания? – её голос дрожал от беспокойства, и руки чуть сжались, выражая тревогу.
В её глазах я видела заботу и любовь, которые она испытывала к моей матери. Когда мы вошли в уютный магазин, воспоминания ожили, наполняя теплом.
Я старалась не выдать своих эмоций, хотя внутри всё бурлило. Но они нахлынули, и глубоко вздыхая, я стараясь держать себя в руках. Тётя Таша, с её живой энергией и любовью к жизни, была напоминанием, что связь с прошлым жива. Мне важно сохранить эти чувства и продолжить свои изыскания, чтобы отдать дань памяти и двигаться вперёд, сохраняя частичку мамы в сердце.
Внутри магазина мой взгляд задержался на старинных часах в углу. Я ненадолго задумалась, ощущая, как мысли уносятся куда-то далеко.
– Время – странная вещь, – тихо сказала тётя Таша, глядя на циферблат. – Часовщики, как никто другой, понимают его ценность. Каждый тик и такт напоминает нам о том, как быстро оно уходит. Все привыкают думать, что его много, но на самом деле, каждый миг на вес золота.
