Шли мы по коридорам так долго, что мне стало казаться, будто в этой квартире не менее семидесяти комнат. Наконец, хозяин апартаментов остановился у темной дубовой двери с золотистой ручкой. Открыв ее, он пропустил меня вперед, и я оказалась в самом настоящем медицинском кабинете.
– Проходите, Лерочка, раздевайтесь и – на кушетку. – Он вышел в сообщавшуюся с кабинетом комнату.
Пока я возилась с одеждой, Николай Николаевич вернулся, на нем был белый халат.
– Ложитесь, Лерочка.
Кряхтя и постанывая, я улеглась на кушетку. Создавалось полное ощущение, что я нахожусь в больнице, но никак не в квартире. Николай Николаевич осматривал меня долго, тщательно, особенно много времени уделил лицу. Закончив осмотр, он встал, подошел к раковине и стал мыть руки.
– Можете одеваться. Скажу вам сразу, Лерочка, дела обстоят не очень хорошо. У вас сломан нос в двух местах, но это легко поправимо. Хуже то, что у вас повреждены лицевые косточки, нужна операция. Кроме того, у вас серьезные ушибы и сотрясение мозга. Поразительно, что вы при всем этом еще и сносно двигаетесь. – Он вытер руки висевшим на стене полотенцем. – Могу порекомендовать вам хорошего специалиста.
– А вы сами можете привести меня в человеческий вид? – я без сил прислонилась к выкрашенной белой краской стене.
– К сожалению, мои услуги дорого стоят.
– Сколько?
– По самым нереально-минимальным расценкам шесть тысяч долларов.
– А сколько за пластическую операцию? Что бы до неузнаваемости? Новое лицо?
– Восемь.
– Здесь у вас или в клинике?
– По желанию. Здесь у меня есть все необходимое.
– Я согласна.
– Вы располагаете такой суммой?
– Вам деньги вперед?
– Что вы, Лерочка, достаточно аванса, остальное после операции.
– Каков аванс?
– Три тысячи.
– Я согласна.
– Договорились.
Мы вернулись в зал. Из невидимых динамиков лилась приятная музыка, Костя с Вовкой приканчивали бутылку «Реми» и вспоминали о чем-то своем. Увидев меня с Николаем Николаичем, Вовка вскочил с дивана.
– Ну, что? – спросил он. Его глаза блестели, на щеках горел румянец, на лице же Кости не было заметно ни малейших признаков опьянения.
– Николай Николаевич любезно согласился привести меня в божеский вид, – ответила я, падая на диван. – Костя, можно попросить телефон?
Я позвонила своему бывшему супругу, в прошлом блестящему юристу Дене, ныне вице-президенту крупного банка Денису Васильевичу Виноградову. Звонила на мобильный, минуя всех секретарш.
– Слушаю, – раздался Д енин голос.
– Денис, привет, это Лера.
– Лерочка! – обрадовался он. – Куда ты пропала?
– Потом расскажу. – У нас сохранились превосходные отношения, быть может, потому что я никогда не донимала его по пустякам и старалась звонить только в самых крайних случаях.
– У тебя какой-то странный голос, я едва тебя узнал, что случилось?
– Денис, мне срочно нужны деньги.
– Сколько?
– Десять тысяч.
– Чего?
– Долларов.
Возникла пауза.
– Лера, это большие деньги.
– Одолжи под продажу моей квартиры, выручи.
– Лера, что случилось?
– Я попала в катастрофу, нужна пластическая операция.
– Господи! Когда?!
– Вчера. Денис, ты одолжишь мне денег? Под божеские проценты?
– Какие проценты, о чем ты? Тебе наличными?
Я закрыла трубку рукой и спросила у Николая Николаевича.
– На счет, – ответил он. И, записав на листке номер, название банка, протянул мне.
– Переведи на счет сначала три тысячи, – я продиктовала Денису номер, – а в конце месяца пять. Две мне нужно наличными.
