Агора. Попаданцы поневоле - страница 2

В конечном итоге чаша терпения отцов-сенаторов была переполнена. Многочисленные жалобы на варварские набеги и крайне неэффективные ответные действия властей северных территорий вызвали гнев власть предержащих.

Для защиты от варварских вылазок несколькими членами сената было предложено строить укрепленную границу с ожерельем фортов и крепостей.

Да вот только казна оказалась не безразмерной, и коррупцию никто не отменял, так что удалось заложить лишь с десяток укрепленных постов.

К счастью, в сенате нашлись и более разумные головы, решившие, что лучший способ защиты, это нападение.

Несколько карательных экспедиций против враждебных племен, подкуп вождей, взятие заложников и стравливание дикарей между собой, по древнему принципу-разделяй и властвуй, дали потрясающие результаты.

Северные народы успокоились и почти не совершали дерзких вылазок на окрестные поселки, наоборот, все больше молодых охотников-варваров нанимались на службу во вспомогательные войска республики в надежде обрести славу и богатство в дальних походах. К тому же междоусобные войны среди дикарских племен постоянно пополняли рынки рабов.

Да, что там говорить, много изменений произошло за последние годы: поменялась не только обстановка на границе, но стремительно менялся и состав населения северных провинций.

На смену деревенским нищебродам и городским низам приходили отставные ветераны легионов, получившие землю в пограничье. Они плотно оседали здесь, заводя крепкие хозяйства с полями и виноградниками, мельницами и маслобойнями.

Даже провинциальный прокуратор и друзья самого наместника не побрезговали основать тут несколько латифундий. Правда, сами они приезжали в свои отдаленные имения редко, разве что на охоту, все больше полагаясь на своих доверенных управляющих-виликов.

Впрочем, Цессий Эмилий Лонг, бывший офицер, ветеран шестой центурии, второй когорты одиннадцатого Разящего легиона, а ныне командир пограничного форта «Медвежий коготь», никаких походов на здешних северян не застал, не участвовал он и в схватках с местными варварами.

Вы спросите – почему? Да потому, что никогда центурион не мечтал о карьере пограничника.

Даже в страшном сне он не мог себе представить, что венцом его военной карьеры будет отдаленный, забытый всеми богами форт.

Двенадцать долгих лет шел Цессий Лонг по служебной лестнице, кровью и потом прокладывая себе дорогу наверх. Поднялся от простого солдата до командира центурии и дальше бы пошел, да видать не судьба.

От былого славного времени молодости и службе в настоящей армии остались лишь воспоминания.

Поначалу центуриону было тяжело привыкнуть к новым реалиям:

– Проклятье! Изменчивая шлюха, богиня Фортуна, повернулась ко мне спиной, – нередко сетовал он на непостоянную и ветреную небожительницу. – Да что там – спиной! Задницей повернулась. Своей голой задницей! – свирепея и разбивая в бессильной ярости пустые кувшины с выпитым вином о стены в ближайшей таверне, рычал Цессий Эмилий.

Однако так было только первые полгода, но месяц шел за месяцем, и время, складываясь в года, дарило ему сладкое забвение. Воспоминание о бурной молодости становились далекими и какими-то нереальными, словно седые мифы из детства.

Постепенно Цессий привык к своему нынешнему положению и даже стал находить его вполне приемлемым.

Здесь он был сам себе хозяин: ни тебе начальства, ни тебе изнурительных маршей, да и риска почти никакого. Инспекции последнее время вообще не посещали «Медвежий коготь», называя его за глаза не иначе, как «медвежьим углом». Да и что могло заинтересовать командование в этом забытом богами месте.