В ответ на взмах ее ресниц вертикально вверх взметнулась обманчиво инертная лужа, но вдруг водяная струя повела себя по меньшей мере некорректно – она буквально лопнула, как упавшая с дерева водяная бомбочка, как резко проткнутый резиновый шар. Мельчайшие капельки не причинили вреда вращающемуся огненному обручу – кто бы вчера сказал мне, что я смогу удерживать такое чудо. Я чувствовала поддержку Габриэля так, словно он держал меня под локоть, прикрывал на войне от ударов врага, и это было… волшебно.
…Но не долго. Эла оправилась от оторопи и мощным воздушным потоком разметала все прочие стихийные поползновения. Посмотрела на меня, на Габриэля сияющими глазищами, выразительно хмыкнула.
- Не ожидала! Братец, неужели и правда вода? А ты, тихоня Джей, таишь в себе скрытый огонь? У тебя отличный потенциал, поверь мне, такой бублик не каждый мой однокурсник слету сотворит, как жаль, что… - она осеклась. – Огонь и вода! Неудивительно, что вы друг с другом так… - Эла неопределенно пожала плечами, снова не договаривая, а я почувствовала, как моя внезапная эйфория сходит на нет. Она говорила так, словно наша несхожесть, полярность, несовместимость с Габриэлем совершенно очевидный для всех остальных факт. А может, Габриэль что-то высказывал ей обо мне… Я отвернулась, растирая окоченевшие от слишком длительного задействования дара кисти. И в этот момент в открытое окно совершенно бесшумно и даже торжественно влетела огромная – диаметром метра полтора – земляная клумба.
То есть никакой емкости не было, но черная влажная на вид туча напоминала плоский детский куличик, вытащенный из формочки. Мы снова дружно остолбенели, я сделала шаг назад, споткнулась и рухнула прямо на колени все еще сидящему Ларсу. А «клумба» рухнула на нас.
Это была настоящая земля, пахнущая сыростью, с корешками, пожухлой слегка травой, немногочисленными мошками и трогательным детским ведерком с деревянной лопаткой. Вся эта масса тонким слоем лежала на полу, стульях, всей горизонтальной поверхности, включая макушки, плечи и колени.
- Изв-вините, - просипел Ларс, стряхивая с меня землю, - оно почему-то сработало с опозданием. И…слишком много.
Габриэль тихо, но смачно выругался. Эла расхохоталась.
- Ребята, нам чертовски будет вас не хватать!
8. Глава 8.
Во мне все опустилось, я молча слезла с колен Ларса и тоже принялась отряхиваться
- Слушайте, - внезапно сказала Эла, - а ведь нас с вами четверо, четыре ведущих стихии!
Она заметалась по комнате, снова зажигая свечу и наливая воду в плошку – весь стол был завален землей.
- Ты! – она толкнула меня на первый попавшийся стул, так, что я оказалась между Габриэлем и Ларсом. - Сел сюда. Можно попробовать одну классную штуку.
- Объясни толком, - лениво произнес Габ.
- Долго объяснять, проще показать. Соединение четырех стихий – основа основ многих ритуалов. – Эла вылила воду в земляную горку и вставила небольшую лучину, подожгла ее. - Давайте возьмемся за руки. Направьте силу в центр.
Пальцы Габа были прохладными и крепкими, знакомая широкая ладонь Ларса – мягкой и горячей. Вода и земля. Вместе мы смотрели, как догорает деревянная тонкая палочка, ожидая неведомо чего, посреди раскуроченной комнаты. Несколько мгновений пламя с шипением впитывалось во влажную землю, наступила темнота – за окнами было уже совсем темно. И вдруг я увидела свет. Очень странный, ни на что не похожий. Самозародившееся сияние, слабое, ровное, достаточное для того, чтобы заметить: горка мокрой земли с торчащей деревянной лучиной неожиданно стала изменяться. Ровная насыпь становилась словно бы зернистой, как рыбья икра, и я отчетливо видела мельчайшие плотно слепленные друг с другом шарики. Потом и шарики начали расплываться, меняя цвет, подбирались, подстраивались друг к другу. Я старалась не моргать, чтобы ничего не пропустить, но в какой-то момент свечение погасло, и мы расцепили руки. Эла зажгла светильники, а мы уставились в центр стола – там лежала обгоревшая деревянная палочка, а рядом с ней - ровный гладкий матово-серый шар. Ни на что не похожий.
