- Ну же, Кристина, не сопротивляйся, - прошептал он, глядя мне в глаза. – Просто отдайся мне.
12. Глава 12
- Что? – мне показалось, что я ослышалась.
Не может быть, чтобы он настолько был циничен!
- Отдайся партнеру в танце, - терпеливо повторил он, глядя на меня, как на бестолкового ребенка. – Расслабь тело и не зажимайся.
Он шагнул назад, увлекая меня, а я шагнула не той ногой и врезалась носом в его плечо.
Доротея сдавленно захихикала, а Ллойд терпеливо произнес:
- Ничего страшного, попробуем еще раз.
Он слегка встряхнул меня и потребовал:
- Расслабься наконец! Я не на эшафот тебя веду, а в вальсе.
Господин Томос смотрел на нас, скептически поджав губы. Доротея сидела на диване, прижав пухлые кулачки к щекам, и тоже наблюдала за нами.
- Я не могу расслабиться, - огрызнулась я. – когда вы меня трогаете!
Лицо Ллойда моментально нахмурилось. Он еще ближе притянул меня к себе, сжал руку и ледяным тоном поинтересовался:
- А что не так с моими прикосновениями?
Я попробовала упереться ему в грудь и отодвинуть, но куда там! Все равно что гору отпихивать.
- Они провокационные, - прошептала я и почувствовала, что начинаю краснеть.
- Вставай на мои ноги, - ответил он, ухмыльнувшись, - почувствуешь, как должен пойти танец.
Я кое-как аккуратно встала на носки его ботинок и зажмурилась, чувствуя, как меня держат крепкие уверенные руки.
Он вновь шагнул назад, и я будто поплыла в воздухе. Доротея захлопала в ладоши, а господин Томос одобрительно произнес:
- Все правильно, господин Ллойд, именно так и надо вальсировать.
Я открыла глаза и увидела довольное лицо опекуна, расплывшееся в улыбке.
- Вот теперь ты расслабилась и легко даешь себя вести, - мягко проговорил он, останавливаясь и отпуская меня. – Теперь потренируйся самостоятельно, а я вас покидаю.
- Вы опять к женщинам? – мой вопрос неожиданно получился с упреком.
- Ревнуешь? – бесстыдно усмехнулся он. - Если помнишь, то я преподаю в академии, меня ждут студенты. Продолжай учиться, скоро понадобится.
Он стремительно вышел, хлопнула входная дверь, а я с тоской вернулась к тренировкам.
На следующее день я проснулась с болью во всем теле. Мышцы ныли, особенно в ногах и пояснице.
Кое-как встав с кровати и охая, как старый дед, я поползла в ванную комнату, чтобы принять горячий душ и разогнать боль.
Едва я открыла дверь, как услышала шум воды и меня обдало горячим паром. Кто-то забыл выключить кран?
Кое-как я доковыляла до раковины, оперлась на нее и с опозданием до меня стало доходить, что в душе за задернутой шторкой уже находился человек.
Шум воды стих, и с перекладины мужская рука стянула полотенце. Осознание того, что я беспардонно ввалилась к опекуну, ударило по голове, заставив широко открыть глаза и попятиться назад.
Шторка распахнулась и передо мной предстал Ллойд в одном полотенце на бедрах.
Ахнув, я закрыла глаза, вспомнила, что сама в одной сорочке, заметалась, пытаясь нащупать ручку двери и бормоча извинения.
Мокрая рука дотронулась до моей, я взвизгнула, слепо рванулась и открыла глаза.
Я успела затормозить в миллиметре от дверного косяка. Еще чуть-чуть и щеголяла бы с синяком на лбу.
Вылетев из ванной комнаты, я рухнула на кровать, закутываясь в одеяло по самые глаза и застонала от понимания того, какой недотепой выглядела.
В душ я попала через полчаса, быстро намыливаясь и прислушиваясь, не идет ли кто.
Спустившись вниз, я прошла в столовую и застала там Доротею, поглощающую булочки с вареньем.
