Я почувствовала себя пристыженной. Каким-то образом ему удалось пробиться к тому, что я скрывала даже от самой себя, убеждая в необходимости подавить собственные чувства, ни за что не позволить хрупкому ростку подняться и расцвести. Но тот проявлял невиданное упорство, подрастал и тянулся к солнцу, как травинка, что порой может пробиться даже сквозь асфальт.
А солнцем для ростка стал Кей.
Но, если другие догадывались... Даже Всеволод, с которым я едва познакомилась. И Ваур не раз уже намекал на подобную вероятность. Тогда что говорить о самом Кее с его-то способностью к эмпатии? Да для него мои чувства и вовсе должны быть открытой книгой!
Прежде я уже признавалась в любви. Одновременно с решимостью и ужасом, отчаянием и надеждой. Но о таком не рассказывают подругам, потому что нечего рассказать. Кому интересно слушать про любовь без взаимности? О ней и так написано слишком много стихов и песен.
А как быть, если даже признания не нужны?
- Эй-эй, ты только не реви! – Всеволод тронул меня за плечо. – Я не очень-то разбираюсь в любви, если честно. Хотя, говорят, это тоже химия. Просто мне показалось...
- Тебе правильно показалось, - ответила я, посмотрев ему прямо в глаза. Промелькнула мысль о том, что следовало бы заранее тренироваться скрывать свои чувства. В покер там играть или в «мафию».
- Так что ты собираешься предпринять? – с жадным любопытством поинтересовался собеседник.
- На данный момент – переодеться и пойти на консультацию к профессору Андриху. Затем – выяснить у соседки, что нужно для бала, и начать готовиться. А там посмотрим.
- Правильно! – одобрил Всеволод. – Вот теперь тебя хвалю я! Конкретные действия, занятые руки, холодная голова. В лужицу киселя не превратилась, и то хорошо. Тебя проводить до комнаты?
- Не нужно. Не думаю, что в ближайшее время что-то случится. Увидимся вечером.
- Как знаешь.
Женское общежитие шумело и бурлило. Видимо, вовсю шла подготовка к балу. Эрика куда-то ушла. Не хотелось, чтобы она тоже начала допрос касательно моих отношений с Кеем. К тому же, та ведь и без того уверена, будто эти отношения перешли на следующую стадию.
Перерыв почти всё содержимое шкафа, я остановила выбор на жемчужно-сером платье почти до пола со старомодным воротничком и тоненьким поясом на талии.
Эрика вернулась, когда я уже собиралась уходить. Проигнорировав модные домашние туфельки, она босиком добралась до своей кровати и растянулась там в полный рост, явно намереваясь немного подремать после обеда. Я поймала себя на том, что завидую ей, и поспешила уйти.
Кабинет профессора находился неподалёку от ректорского, но дверь выглядела гораздо скромнее – чёрная, с причудливо изогнутой ручкой из поблескивающего жёлтого металла. Я робко постучала, в глубине души надеясь на то, что у преподавателя истории чернокнижного дела успели появиться какие-нибудь неотложные дела, ради которых он решил отменить консультацию. Но тот находился на месте.
- Кто это? – послышался голос из-за двери.
- Яна. Вы меня приглашали, - откликнулась я. Дверь скрипнула и медленно отворилась.
- Можешь войти.
Я сделала глубокий вдох и перешагнула порог. Дверь за спиной захлопнулась с громким стуком. Вздрогнув от неожиданности, я оглядела кабинет, где раньше бывать не приходилось. Немного меньшего размера, чем тот, что принадлежал ректору академии, но книг гораздо больше. Стояли они не в обычном шкафу, а на полках, отгороженных от остального пространства кабинета толстым стеклом и внушительной прочной решёткой, как будто их заключили в темницу.
