Академия сумрачных странников. Кошмары на выгуле - страница 23

— Фелиция, дорогая, с тобой всё в порядке! — облегченно выдохнул Персиваль, не скрывая широкой счастливой улыбки.

Его радость можно было понять: я являлась ценной боевой единицей, потеря которой была серьёзной бедой. А тут еще и пропала ни с того ни с сего, на пустом месте... Наверняка Рэйес еще как-нибудь специально следы запутал, чтобы никто за нами даже не пытался пройти. Я не могла этого знать, но чутье подсказывало, что Рэйес был на такое способен.

Кстати, на стол мы свалились в прямом смысле того слова: выпали из сумрачной воронки, которая почему-то открылась под самым потолком аккурат над длинным рабочим столом ректора. Очень странно, учитывая то, что воронку на выход всё-таки открывала я, но вышли мы не совсем корректно. Могла ли на это повлиять аура Рэйеса? Сбить мои координаты, например... Несильно, но всё-таки...

— Ненавижу тебя, — с чувством прошипела я, спихивая с себя Рэйеса. — Ничего, кроме имени, о тебе толком не знаю, но уже ненавижу всеми фибрами своей души! Ты меня в могилу решил свести за сегодняшний день?!

Нет, вы только подумайте, за это утро я успела дважды полежать под этим брюнетом, подраться с ним, побывать у него в плену... Ну хоть пощёчиной душу отвела, хоть что-то полезное за утро сделала.

— Прошу прощения, исправлюсь, — мило улыбнулся Рэйес, наконец, перестав придавливать меня к столешнице. — Не умею пока правильно из сновидений выходить, постоянно в воздухе застреваю и попадаю из-за этого в неловкие ситуации.

Его пошатывало из-за легкой дезориентации в пространстве, так обычно ведут себя новички, которые только начинали свой путь сумрачных странников. Кажется, Рэйес не врал про свое неумение правильно выходить из пространства сновидения. Как он так умудрялся в себе совмещать гениальность практики в высшей магии и серьезные провалы в банальных вещах?..

Он хотел подать мне руку, чтобы помочь встать, но его опередил Персиваль. Ректор, приобняв меня, помог сесть на столе и, не обращая внимания на мое недовольное ворчание, сначала убедился в моей целостности и в отсутствии необходимости немедленно отправить в лекарское крыло. Пару ушибов, доставшихся от Рэйеса при его падении на меня и грозящих перерасти в большие синяки, ректор быстро сам подлатал, с осторожностью вливая частичку своей магии и раз десять переспросив, все ли со мной в порядке, точно ли не нужна помощь лекарей, хорошо ли себя чувствую?.. Разве что несуществующие пылинки с меня не сдувал, как с драгоценной вазы. Ну или как с породистой кобылы — это уж как посмотреть...

— Да как обычно я себя чувствую, — отмахнулась раздраженно, так как не любила подобное пристальное внимание, и меня здорово раздражали полуобъятья обеспокоенного ректора. — То есть в обычном великолепном состоянии средней паршивости.

Ничего нового, кроме уязвленной гордости. Уязвленной коротким пленом у Рэйеса, ага. Но с этим уж ректор мне помочь не мог. Вернее, был один способ помощи, но вряд ли Персиваль согласится помочь мне прибить Рэйеса и тихонько сжечь его труп, не такого воспитания был наш уважаемый лорд Туареттонг. А жаль, я бы легализовала уничтожение некоторых индивидов.

Пока я раздраженно отмахивалась от коллег, Рэйес отвечал на вопросы и пояснял всю ситуацию с нашим внезапным исчезновением. Ну как — пояснял... Ювелирно развешивал лапшу на уши, я бы сказала.

— Простите, я, кажется, сильно расстроился резким отказом мисс Фил от кураторства надо мной, — виновато улыбнулся Рэйес. — А когда испытываю очень яркие эмоции, то, как мы уже успели выяснить с лордом Туареттонгом еще вчера, я могу случайно утянуть за собой в сновидение и других людей. Одного или всех разом — тут уж как повезет. Ну а так как мысли мои в тот момент витали вокруг расстройства по поводу того, что сама мисс Фил отказывается со мной работать, то я случайно с ней в сновидение и провалился, не знаю, почему вы не смогли меня найти, уж простите меня, такого неловкого. Что ж, в любом случае, всё получилось как нельзя лучше! Потому что мисс Фил увидела на деле, что я являюсь интересным экземпляром для изучения и, после короткой душевной беседы, таки согласилась взять надо мной кураторство. За что я ей чрезвычайно благодарен, разумеется, — отвесил он при этом церемонный поклон в мою сторону.